Ужас в городе

Автор: | Анатолий Владимирович Афанасьев |
Жанры: | Боевик , Детективы: прочее |
Серия: | Лучшие романы |
Год: | 2001 |
ISBN: | 5-8475-0062-9 |
Небольшой российский город захвачен криминальными структурами: пытки, страдания, массовое зомбирование, смерть…
Кто прервет этот ад?
На сей раз в жестокую схватку с мафией вступают не элитные силы спецназа, а "обыкновенные" местные жители…
Для счастья человеку ничего не нужно, кроме денег.
В Федулинске эту простую демократическую истину усвоили раньше, чем в Москве. Меченый Горби еще уныло вещал из Кремля о преимуществах социализма с человеческим лицом, ссылаясь на мнение своего деда тракториста, а в городе уже открылся коммерческий ларек.
Федулинск – небольшой промышленный городок в ста километрах от столицы, ничем не выделяющийся среди сотен и тысяч точно таких же российских мини-мегаполисов, и его рыночные успехи объяснялись тем, что население, кормившееся от "оборонки", в значительной мере состояло из научной интеллигенции и, откровенно говоря, задолго до всяких реформ было нацелено умом на непреходящие западные ценности.
Ужас в городе скачать fb2, epub бесплатно
Сегодня Анатолий Афанасьев — один из самых популярных современных писателей… Его книги везут почитать на отдых куда-нибудь в Ниццу или на Багамы живые персонажи его писаний. Пресыщенные «новые русские», полеживая на золотистом песке, по-мазохистски читают о своих же дьявольских деяниях… Афанасьев любит гротеск, любит бурлеск с фантасмагорическими героями… Его поразительная ирония вызывает шок у читателя.
В новом романе «Мимо денег» писатель вступает в битву с сатанинским укладом, вторгается в страшный и мерзкий мир, как в синильную кислоту, в которой невозможно уцелеть живому…
В суперсовременном московском научном центре претворяются в жизнь безумные планы массового клонирования людей. Сотни россиян превращаются в предмет торговли, дешевую рабочую силу, поставляемую за рубеж.
Казалось бы, в разрушенной, разграбленной "демократической" России нет силы, способной остановить современных работорговцев.
У элитного сотрудника спецгруппы "Варан" на этот счет другое мнение...
Современный мир в романах Анатолия Афанасьева — мир криминальных отношений, которые стали нормой жизни — жизни, где размыты границы порока и добродетели, верности и предательства, любви и кровавого преступления… «Первый визит сатаны» — роман писателя о зарождении московской мафии считается одним из лучших.
Рыночная чума, обрушившаяся на некогда великую державу, пошла братве только на пользу. Представление о мире, как о большой воровской малине, являлось сокровенной сутью братвы, ее единственным духовным постулатом.
Но всей правды о братве не знал никто. Кроме нее самой.
Об этом читайте в бестселлере Анатолия Афанасьева «Реквием по братве».
«Грешная женщина» — вторая часть самого «громкого» уголовного романа прошлого (1994) года «Первый визит сатаны». Писатель в этом произведении показал одну из болевых точек нашего смутного времени — криминализацию общественного сознания. Преступность как фон даже интимных, нежных человеческих отношений — удивительный феномен перехода к «рыночному раю». Изысканный, остроироничный стиль авторского изложения, напряженный драматический сюжет безусловно принесут «Грешной женщине» популярность среди наших читателей.
Странные слухи, пришедшие из Питтсфилда, привели Мака Болана назад, в родные края. С тех пор, как он обратил в пепел этот мафиозный удел, ни одна семья преступной организации не зарилась на эту территорию. Но внезапно все изменилось — неизвестно почему Питтсфилд стал нужен всем! Палач полон решимости пролить свет на эту тайну и присущими ему методами положить конец проискам мафии.
Потрясенные ударом Болана по штаб-квартире мафии в Нью-Йорке, гангстеры переживают тяжелые времена. Связи между семьями нарушились, и они самоизолировались на своих территориях, заботясь, главным образом, о собственном выживании. Возник вакуум власти, и Палач настороженно следит за признаками возрождения Организации, ожидая появления сильного и честолюбивого человека, способного взять власть в свои руки.
Террористическая организация «Фронт Освобождения Северной Америки» мечтает захватить власть в Соединенных Штатах. Для этого ей необходимо победить на выборах, но «Патриоты» не собираются уступать.
Бесстрашный Дэвид Холден, его соратники и друзья из ФБР вновь становятся на пути преступников. В который раз уже город Метроу превращается в арену ожесточенных столкновений между боевиками и защитниками демократии.
Осуществлению безумных планов «Фронта» мешает и еще один человек – президент страны. С каждым днем над его головой все сильнее сгущаются тучи…
А агент британской контрразведки Джеффри Керни получает задание: отыскать и уничтожить руководителя ФОСА. Любой ценой и любыми средствами. Но кто этот человек?
Чудом выживший Дмитрий Борзой мечтает об одном – отомстить ненавистному лидеру «Патриотов». Холден нужен ему живым…
Генри Фрост заглянул в холодильник и с чувством, хотя довольно коротко, выбранился.
Спросонок лень ругаться вслух, поэтому проклятие было всего лишь мысленным.
Вечная история, приключающаяся с людьми, которые обитают в собственной квартире лишь изредка, случайным постоем! Захотел перекусить, а дома — ни крошки…
Фрост поглядел на черный циферблат “Омеги”. Половина седьмого. Раннее утро. Вдобавок, воскресное.
— Тьфу ты, пропасть! — буркнул капитан и захлопнул белую дверцу.
Фрост поднес желто-голубой огонек своей видавшей виды зажигалки “Зиппо” к сунутой в зубы сигарете и устремил глаза вниз.
Он пристально изучал новенькие, за шестьдесят пять долларов купленные туфли.
Чистый грабеж, подумал Фрост. Герберовский нож обошелся куда как дешевле, а пользоваться им доведется неизмеримо чаще, нежели этими шедеврами сапожного ремесла.
Армейские ботинки, служившие капитану в “полевых” условиях, имели размер десять с половиной, но штатская обувь отчего-то числилась под двенадцатым, да еще и четвертой полноты. Входишь в магазин, угрюмо подумал Фрост, спрашиваешь: “А двенадцатого в четвертой не сыщется?” — и продавщицы хохочут. Верней, хихикают потихоньку; но мысленно помирают со смеху, это уж как пить дать. За долгие годы, впрочем, следовало бы отвыкнуть от смущения. Одарила природа громадными ступнями, наградила несуразными ножищами — ну и что? Бывают и побольше. Правда, не очень часто…
Фрост проснулся от стонов, которые доносились откуда-то издалека.
Он открыл глаз и понял, что это стонет он сам. В ночной темени ничего нельзя было рассмотреть. Хэнк притих и заморгал, пытаясь сообразить, где он находится. Когда к нему немного вернулось зрение, он понял, что лежит у какой-то серой кирпичной стены. Что же это за стена?
Фрост попробовал повернуть голову, чтобы оглядеться по сторонам, но тут же снова застонал от пронзившей его боли, замер и тяжело задышал. Грудная клетка невыносимо болела при каждом вдохе и казалось, что всего его пропустили через мясорубку.
Погода такая, что и судебного исполнителя не выгонишь на улицу. Дождь, опять дождь, все время дождь с порывами ветра, облепляющими вас кучей мокрых опавших листьев... Я начинаю жалеть о Лазурном береге, откуда недавно вернулся. Не то чтобы я был мимозой, но ноябрь в Париже считаю совершенно несъедобным. Парень, занимающийся на небесах водой, расходует ее не скупясь! Мой плащ прилипает к моей шкуре. Начался насморк, что является плохим знаком.
В Северной Атлантике, похоже, объявился свой собственный Бермудский треугольник. Пропадает рыба, исчезают корабли, гибнут ни в чем не повинные моряки. То ли мстит осатаневшая природа, то ли вырвались на волю сверхъестественные силы... Но нет такой опасности, которой не могли бы противостоять два героя – Римо Уильямс, Верховный разрушитель на службе самого секретного агентства Америки, и его учитель Чиун, последний мастер великой корейской школы боевых искусств Синанджу...
Семен Ратайский – скульптор из Петербурга – польстился на крутые бабки и по приглашению своего студенческого друга Керима приехал в Хасавюрт ваять местных нуворишей. Однако Керим обманул Семена и продал его в рабство.
В порыве ярости к рабовладельцу Семен хватает кувалду, реальность расплывается перед ним, и он проваливается в бездну времени.
Древний Египет. Страна жрецов и воинов. Интриги, заговоры, перевороты. Царствование прекрасной Хатшепсут.
Захватывающая история нашего современника, сумевшего пройти путь от песков пустыни до нефритовых ступеней царского трона, от рабства – до любви египетской царицы.
А Н Н А
А Х М А Т О В А
ГОРОД
О "красоте" Петербурга догадались художники-мирискусники, которые, кстати сказать, открыли и мебель красного дерева. Петербург я начинаю помнить очень рано - в девяностых годах. Это в сущности Петербург Достоевского. Это Петербург дотрамвайный, лошадиный, коночный, грохочущий и скрежещущий, лодочный, завешанный с ног до головы вывесками, которые безжалостно скрывали архитектуру домов. Воспринимался он особенно свежо и остро после тихого и благоуханного Царского Села. Внутри Гостиного двора тучи голубей, в угловых нишах галерей большие иконы в золоченых окладах и неугасимые лампады. Нева - в судах. Много иностранной речи на улицах.
А Н Н А
А Х М А Т О В А
ИСКРА ПАРОВОЗА
Я ехала летом 1921 г. из Царского Села в Петербург. Бывший вагон III класса был набит, как тогда всегда, всяким нагруженным мешками людом, но я успела занять место, сидела и смотрела в окно на все - даже знакомое. И вдруг, как всегда неожиданно, я почувствовала приближение каких-то строчек (рифм). Мне нестерпимо захотелось курить. Я понимала, что без папиросы я ничего сделать не могу. Пошарила в сумке, нашла какую-то дохлую Сафо. но... спичек не было. Их не было у меня, и их не было ни у кого в вагоне. Я вышла на открытую площадку. Там стояли мальчишки-красноармейцы и зверски ругались. У них тоже не было спичек, но крупные, красные, еще как бы живые, жирные искры паровоза садились на перила площадки. Я стала прикладывать (прижимать) к ним мою папиросу. На третьей (примерно) искре папироса загорелась. Парни, жадно следившие за моими ухищрениями, были в восторге. "Эта не пропадет",- сказал один из них про меня. Стихотворение было: "Не бывать тебе в живых..." См. дату в рукописи - 16 августа 1921 (может быть, старого стиля).
Ахмеджанов Фарит
Куpьеp DV двенадцатый
************* Hовости от автоpов
Hиколай Пеpумов pаботает над двенадцатым томом своего академического ПСС.
- И это пpи том, что последний, сто пятый, уже готов, - посетовал он в беседе с нашим коppеспондентом.
Ряд pоссийских писателей с возмущением встpетили новость о том, что фиpма Микpопpоз с 1998 года включает в свои игpы генеpатоp автоматического описания пеpипетий их пpохождения игpающими.