Тёмный глаз

Самый ценный капитал, который сколачивает человек за свою жизнь, – это память о себе. И не обязательно добрая, главное, чтобы долгая. А уж распорядиться этим капиталом можно по-разному, благо нихиль – потусторонний мир – предоставляет изобилие возможностей и альтернатив для удовлетворения самых фантастических желаний, о которых страшно было даже мечтать в земной жизни. Главное, чтобы в кошеле никогда не переводилась звонкая монета.

Дилогия «Фэнтези каменного века» в одном томе.

Лук и копье с каменным наконечником - надежное оружие в привычных руках воинов и охотников из человеческих родов. Волшба колдунов и шаманов - тоже оружие, без которого никак не обойтись. Особенно когда каждую кроху жизни нужно отстаивать у суровой природы, когда леса и реки кишат всякой нежитью, а орды чужинцев могут нагрянуть в любое мгновение и не пощадят ни старых, ни малых.

Смелый эксперимент двух признанных лидеров российской фантастики! Убедительная попытка создания нового направления - "Фэнтези каменного века"!

Содержание:

Ник Перумов, Святослав Логинов. Черная кровь (роман), с. 5-360

Святослав Логинов. Черный смерч (роман), с. 361-635

Эта книга — весьма необычна. Это фантастический роман, который в то же время являет собой и историческое повествование, раскрывающее перед нами истинную картину жизни России и сопредельных государств во второй половине XVII века. Судьба героя романа, Семена, поистине удивительна. Родившись в глухой тульской деревеньке, он попадает в плен к кочевникам и в итоге оказывается на невольничьем рынке… Двадцать лет он ходил по дорогам Востока, побывал в Мекке и Иерусалиме, на берегах Ганга и в Нанкине. Порой его шею отягощал ошейник раба, порой — в руках блистал клинок янычара, но он сохранил в сердце своем православную веру и память о доме. И вот свершилось! Чудесным образом перенесся Семен из раскаленных песков Руб-эль-Хали в родные края. Но нет уже ни родного дома, ни прежней веры… Только кипит в душе Семена ненависть к старым и новым обидчикам. И вновь он отправляется в путь…

Эта книга – о возникновении и разрушении далайна – мира, который создал Творец, старик Тэнгэр, уставший от вековой борьбы с многоруким порождением бездны Ероол-Гуем, ненавидящим все живое. Он решил сотворить мир специально для Многорукого – просто для того, чтоб тот не мешал ему думать о вечном. В этом мире, созданном по меркам дьявола и для обитания дьявола, человек, созданный по образу и подобию Божьему, изначально дьяволу в жертву обречен. Но по воле Тэнгара раз в поколение в далайне рождается человек, который в силах изменить его так, что в нем не будет места самому Многорукому. Никому это не удавалось, пока не появился Шооран…

Ему был нужен штаб: знатное офицерье, столетиями ведущее войну чужими руками, войну не ясно с кем и за что, зажавшее вселенную в имперские тиски. Пусть они хоть раз узнают, что такое грохот настоящего взрыва, и как пахнет не чужой, а собственный страх. Скинувший ментальный поводок, спасенный от смерти ведьмой, открывший новую вселенную, лейтенант Влад Кукаш начинает атаку во имя спасения, во имя свободы.

Лук и копье с каменным наконечником – надежное оружие в привычных руках воинов и охотников из человеческих родов. Волшба колдунов, шаманов и баб-яг – тоже оружие, без которого никак не обойтись. Особенно когда каждую кроху жизни нужно отстаивать у суровойприроды, когда леса и реки кишат всякой нежитью, а орды чужинцев могут нагрянуть в любое мгновение и не пощадят ни старых, ни малых.

Смелый эксперимент двух признанных лидеров российской фантастики! Убедительная попытка создания нового направления – «Фэнтези каменного века»!

Сперва мир был задуман так, что могучие магические силы должны были доставаться только благородным воинам — повелителям мечей и облеченным великим знанием мудрецам. Земные пути богов, магов и людей слишком часто пересекались, разбивая в осколки изначальную рациональность мироустройства. Из этих осколков рождались не только бессмертные герои, но и новые великолепные мифоисториии, записанные в книгах. В их числе «Земные пути» Святослава Логинова — одного из лучших современных российских фантастов.

Разум это не только интеллект, но и умение понять того, кто живёт рядом. Особенно это касается разумных домов и их неразумных обитателей.

Валерий Дмитриевич ГУБИН

ТАРЕЛКИ, ТАРЕЛКИ...

Фантастический рассказ

Злой и раздраженный бесконечной возней с рукописью, спорами с редактором, сильной жарой, Борис приехал отдохнуть к деду на дачу. Тот усадил его в беседку, налил полную тарелку свежего меда, нарезал хлеба. Сам сел напротив и стал посматривать на Бориса хитрыми глазами. Борис понял, что у деда новые идеи, он хочет обсудить их с ним, но пока не поддавался.

Запивая мед ледяным молоком, он понемногу расслаблялся, от души отходило, и он чувствовал себя все лучше и лучше.

Валерий ГУДКОВ

ПО МОЕМУ ХОТЕНИЮ...

Фантастический рассказ

Я сидел за столом и рассматривал журнал. На глаза попался рисунок с новым транзисторным приемником. Появилось сумасшедшее желание иметь точно такой. Тогда Витька из нашего дома заткнется со своей "Ригой". Куда "Риге" до "Ленинграда". Желание было столь сильное, что совершенно автоматически я протянул руку и взял приемник. Несколько секунд я удивленно смотрел на него, потом пальцы разжались, и он упал на пол. Я вскочил, глядя на него, и никак не мог понять, откуда он взялся. Потом перевел взгляд на журнальный лист. Там все было по-прежнему, если не считать того, что на том месте, где раньше был нарисован приемник, зияла пустота. Осторожно я прикоснулся к лежащему на полу приемнику, поднял его и включил. Раздался голос диктора. Повернул ручку настройки. Голос диктора сменила поп-музыка. Начал лихорадочно вертеть все ручки. Приемник был настоящим и работал на всех диапазонах. Теперь-то Витька попляшет и Танечка будет моей. Она и смотреть не станет на его добитую "Ригу". Потом задумался: что я скажу своим предкам? Они ведь, хоть умри, не поверят, что я взял этот приемник с картинки. Скажут, стащил где-нибудь. Придется припрятать. А если увидят, скажу, что взял у товарища на время.

Борис Густяков

Приключения Дика Киллмена

Часть первая.

Внешняя угроза.

Много лет минуло с тех пор, как началась звездная экспансия Человечества. В создавшееся объединение под названием "Лига Суверенных Миров" вошло около сорока тысяч населенных планет, населенных представителями трех рас. Земляне и их потомки составляли около 85% населения Лиги, доли Экситонцев и Дии составляли 11% и 4% соответственно. Экситонцы были гуманоидами со средним ростом 140-160 см и с заостренными (как у эльфов) ушами, четырьмя пальцами на руках и ногах и огромными, в полглаза, зрачками. Их кожа носила слегка серый оттенок, а в остальном они были как люди. Дии же были расой кошачьих человеческого роста и вполне человеческих пропорций, прямоходящие, с умными и внимательными глазами.Hе смотря на густую и шелковистую шерсть, они предпочитали носить легкую одежду типа кимоно всевозможных расцветок. Все расы достигли стадии межзвездных перелетов и являлись равноправными партнерами. Численное преобладание Землян объяснялось их меньшим консерватизмом и большей тягой к покорению новых миров, по сравнению с Экситонцами, а также внесезонным способом размножения (сдерживаемым лишь экономическими причинами) по сравнению с Дии. Благодаря этому они в кратчайшие сроки заселяли вновь открываемые миры и устремлялись на поиски новых. Стандартный год назад в одном из соседних рукавов галактики была открыта новая раса, включающая в себя около 18 тыс. населенных миров чисто гуманоидного типа - почти не отличающаяся от Землян и имеющая лишь несколько удлиненный и заостренный череп, да кожу голубоватого оттенка. Войти в Лигу "сходу" Тактильеры отказались, так как равноправие их мало устраивало, и они требовали для себя привилегированного положения. Длительные переговоры ни к чему не привели, более того, совету Лиги стало известно, что Тактильеры втайне стягивают свои военно-космические силы, готовясь отстаивать свои требования силой оружия в случае несговорчивости делегатов Лиги по поводу распределения зон влияния. Основной причиной такого их поведения стало сомнение в необходимости существования организации типа ЛСМ, контролирующей всё и вся и требующей полной отчетности по любому угодному ей поводу.

Евг. ХАГ

ВСЕ ВРЕМЕНА ГОДА

(этюд)

Наступила осень. Осень наступила. С гор, словно сорванцы, побежали ручьи. Радостное солнышко спряталось за тучку. Весенняя капель, испугавшись февральского мороза, яростно закапала в литровую банку из-под компота. Подул свежий ветерочек, точнее - ветер, да нет же - маленький ураганчик, ломая на пути своем деревья, дома и фонарные столбы. Телефонные провода, аккомпонируя, спели свою прощальную песенку и - оборвались. Под вой степного волка где-то защебетал соловей, и его звонкая песня заскользила над снежными просторами. Рыжая лисичка забилась в темный угол своей норы. Рядом, в кустах дикой малины, лежал посиневший труп зайчишки. От громкого стука дятла проснулся медведь и заревел, вспугнув лесных жителей... И только на старой кривой березе, медленно и мерно покачиваясь, висел дядя Паша... Да-а, дела!..

Евгений В. ХАРИТОНОВ

ВЕСНА!

По людной улице шел человек. Самый заурядный. Да и не человек вовсе, если уж на то пошло, а так - обыкновенный вампир... Да, вампир, а что тут такого? В общем, шел он, значит, по улице. Улыбчивый, добренький такой. Ну разве что хлебнет немного кровушки у незадачливого прохожего (не убудет же от такой малости!), да и дальше идет своей дорогой, добродушно посверкивая красными глазенками и жизнерадостно насвистывая туш... А чего, собственно, не радоваться? ВЕСНА НА ДВОРЕ!

МИХАИЛ ХАРИТОНОВ

Горлум и ласталайка

"...Однако, в староанглийском языке наречие а, означавшее "всегда, вечно" - сокращенная форма от полной формы awa, родственной латинскому aevum и греческому aion, что, вопреки общепринятому пониманию этого слова..." - Толкиен потянулся за линейкой. Тонкая полоска китайской бронзы легла вдоль строки. Профессор чуть помедлил, потом одним взмахом вычеркнул из рукописи ненужный период. Подумал о том, что ему хочется йогурта и апельсинового сока, а в доме есть только холодная индейка и несколько перезрелых бананов. К тому же за едой нужно идти в дом. Нет уж, не по такой погоде. Лучше сварить кофе на спиртовке.

МИХАИЛ ХАРИТОНОВ

Невеста

Снаружи было темно и шел дождь. Дохленький свет автобусных фар выхватывал впереди дорогу: жирное месиво из грязюки и раскрошенного асфальта, выбоины, колдобины и ямы, в которых лежала жёлтая вода, рябая от капель. Наверху дребезжал неплотно закрытый люк - "бры, бры, бры". Фиолетовые занавесочки на окнах чопорно вздрагивали. То и дело автобус опасно накренялся вправо, проседая к обочине.

Влад бочком пробрался по пустому салону и пересел на переднее сиденье - так меньше трясло. Попытался примостить между ног докторский чемоданчик с лекарствами и инструментом. Получилось нехорошо: от тряски чемоданчик елозил, норовя выскользнуть и шлёпнуться на грязный пол. Пришлось примотать его за ручку к поручню резиновым жгутом.

МИХАИЛ ХАРИТОНОВ

Огонь

Красная, красная кровь

Через час уже просто земля,

Через два на ней цветы и трава,

Через три она снова жива

И согрета лучами звезды

По имени Солнце.

В. Цой

2015. Пустыня Негев.

В Рабочем Зале, как всегда, стоял тяжелый шум - как будто шел дождь. Свежая кровь стекала по рогам жертвенника и падала на мраморный пол. Жертвоприношение было почти завершено: двое молодых служителей, стоя по щиколотку в жиже, забивали последнего телёнка. На другом столе лежало человеческое тело, покрытое набухшей от крови тряпкой. Ночью Огонь был неспокоен, и пришлось использовать заключённых. Теперь камеры были пусты.