Свобода от известного

В тебе самом — история человечества, тот огромный опыт, те глубоко укоренившиеся страхи, тревоги, та печаль, те удовольствия и убеждения, которые впитывал в себя человек на протяжении тысячелетий. Ты и есть эта книга. Она не напечатана ни одним издателем. Она не продается. Ни к одному специалисту не сможешь ты обратиться за разъяснением, потому что его собственная книга ничем не отличается от твоей. И не прочтя эту книгу внимательно, неторопливо и с терпением, ты никогда не сможешь изменить общество, в котором мы живем, — общество, которое развращено и безнравственно. Кругом царят бедность, несправедливость и множество других зол. Любого сколько-нибудь серьезного человека не может не волновать то, что происходит сейчас в мире: весь этот хаос, разложение и война — величайшее из всех преступлений. Чтобы в корне изменить наше общество и его структуру, нужно научиться читать эту книгу, которая и есть ты. Ведь все мы, наши родители, родители наших родителей и т. д. — все мы и создаем то общество, в котором живем. Это общество создано совместными усилиями всех без исключения людей, и если оно не изменится, то впереди нас ждут еще большее разложение, новые войны и дальнейшее уничтожение человеческого разума. Поэтому, чтобы прочесть эту книгу, которая и есть ты, нужно постичь искусство слушать то, что говорит эта книга. Слушать — не значит так или иначе истолковывать то, о чем говорит книга. Просто наблюдай себя, как ты наблюдал бы тучу. Ведь ты ничего не можешь поделать ни с тучей, ни с качающимися на ветру пальмовыми листьями, ни с красотой заката: ты не в силах все это изменить. Поэтому нужно постичь искусство слушать, что говорит книга. Книга эта — ты; она все тебе откроет.

А. Мистер Кришнамурти, меня очень впечатлило ваше недавнее заявление о том, что каждый человек является ответственным за собственную трансформацию, которая не зависит от знания и от времени. Если вы не против, то я думаю, что было бы великолепным, если бы мы вместе исследовали общую область этой трансформации, как таковой, и когда мы сделаем это, то возможно и другие близкие к этому темы начнут вставать на свои места, и мы сможем в нашей беседе установить связь между ними.

Джидду Кришнамурти – один из наиболее выдающихся духовных учителей XX века, человек, отказавшийся от роли мессии из любви к истине, которую назвал «страной без дорог».

Книга представляет собой собрание выдержек из бесед и книг Джидду Кришнамурти с 1933 по 1967 год, касающихся невыбирающего осознавания – осознавания без центра соотнесения, наблюдения без наблюдателя – наиважнейшей составляющей его учения.

В ней рассматриваются такие темы, как природа невыбирающего осознавания, понимание самости, сознание, мышление и время, осознавание и преобразование, осознавание и человеческие проблемы, медитация и безмолвный ум.

Уникальность книги в том, что, благодаря тщательно отобранному материалу, она проясняет наиболее важный и трудный для понимания аспект учения Джидду Кришнамурти – невыбирающее осознавание.

На днях, возвращаясь с хорошей прогулки среди лугов и деревьев, мы прошли через рощу[1] возле большого белого дома. Войдя в рощу, он сразу же ощутил великое чувство покоя и тишины. Не было заметно никакого движения. Казалось святотатством идти через рощу, ступать ногами по её земле, разговаривать и даже дышать. Гигантские секвойи стояли абсолютно тихо; американские индейцы называют их немыми деревьями, и сейчас они действительно были немы. Даже сорока не гонялась за кроликами. Вы стояли неподвижно, едва осмеливаясь дышать. Вы чувствовали себя непрошенным гостем, потому что болтали и смеялись и потому что, входя в рощу, не знали, какой вас ждёт там сюрприз и какое потрясение предстоит вам испытать — потрясение нежданного благословения. Сердце билось медленнее, замирая перед этим чудом. Тут был центр всей местности. И теперь всякий раз, когда вы приходили сюда, здесь пребывала та же красота, та же тишина, эта странная тишина. Приходите, когда пожелаете, и она будет там, полная, щедрая и не имеющая имени.

Посетитель: Мне хотелось бы узнать, что вы подразумеваете под осознанием, потому что вы часто говорили, что осознание – это подлинное содержание вашего учения. Я старался понять этот вопрос, слушая ваши беседы и читая ваши книги; но мне кажется, что я ушел не очень далеко. Я знаю, что это не какая-то практика, и я понимаю, почему вы так настоятельно отвергаете любого рода практику, тренировку, систему, дисциплину или рутину. Я понимаю, как это важно: ведь иначе осознание становится механическим, и к концу его ум сделается тусклым и глупым. Если можно, мне хотелось бы подвергнуть вместе с вами исследованию вопрос о том, что это значит – осознавать. Вы, как будто, придаете этому слову некоторый дополнительный, более глубокий смысл; и все же мне кажется, что мы постоянно осознаем происходящее. Когда я опечален, я это знаю; знаю и когда я счастлив.

В 1934 году Кришнамурти сказал: «Почему вы хотите учиться у книг вместо того, чтобы стать учениками жизни? Узнайте, что истинно, а что ложно в окружающем вас мире со всеми его притеснениями и жестокостью, и тогда вы сможете узнать, что же такое истина». Неоднократно он указывал на то, что только «книгу жизни», постоянно изменяющуюся вместе с самим течением жизни, которое невозможно охватить мысленно, стоит «читать», а все другое наполнены информацией второго сорта. «История человечества находится в вас самих, в вашем обширном опыте, накопленном человеком за тысячелетия. Вы сами – и есть эта книга».

Первая книга, написанная Дж. Кришнамурти, и сильно отличающаяся по содержанию от всех последующих. Считается, что книга отражает учение, преподанное Кришнамурти  (Алкиону) его Учителем во время подготовки к Посвящению.

На мой взгляд (автора fb2-документа), книга не имеет отношения к учению самого Кришнамурти, раскрытого им в зрелом возрасте и описанного во всех последующих книгах. Книга может представлять интерес для анализа, насколько учение самого Кришнамурти отличается от того, к чему его готовили в Теософском обществе.

Майкл Даммит (27 июня 1925, Лондон — 27 декабря 2011) — британский философ, видный представитель аналитической школы; также является разработчиком теории избирательной системы голосования и специалистом по истории карточных игр. В 1944 году он вступил в ряды римской-католической церкви и с тех пор оставался практикующим католиком. С 1979 по 1992 гг. — профессор логики в Оксфорде. Также Даммит преподавал в Калифорнийском университете в Беркли, в Бирмингемском, Принстонском и Гарвардском университетах. Занимаясь логикой и философией языка, Даммит стал автором работы, которая сейчас признается классической в соответствующей среде, — «Фреге: Философия языка» (англ. Frege: Philosophy of Language, 1973). Значителен также его вклад в области философии математики и метафизики. В 1995 году он получил премию Рольфа Шока за участие в дискуссии, посвященной философии Фреге, и за вклад в развитие теории значения.

Чтобы понять, какое место занимала аристотелевская физика в системе позднего неоплатонизма, необходимо, на мой взгляд, обратить внимание на небольшой трактат, принадлежащий знаменитому неоплатонику V в. н.э Проклу Ликийскому, главе афинской неоплатонической школы. Этот трактат носит название Элементы физики или О движении. В отличие от других произведений Прокла, он долгое время не привлекал к себе особого внимания исследователей, что, впрочем, довольно легко объяснить: Элементы физики не являются вполне оригинальной работой Прокла, а, по существу, представляют собой краткое изложение аристотелевского учения о движении, почти дословно опирающееся на VI и VIII книги Физики и I книгу О небе Аристотеля. Пожалуй, только жанр трактата представляется весьма необычным для античности. Ни один философ ни до, ни после Прокла не пытался представить физическое учение в виде системы строго доказанных теорем, т.е. придать ему форму математической теории, наподобие того, как это сделал Эвклид в своих Началах геометрии. Сходство Элементов физики с Началами Эвклида отмечают все без исключения исследователи. Действительно ли Прокл использовал произведение знаменитого математика в качестве образца для своего - этот вопрос мы обсудим в дальнейшем, а пока достаточно будет указать на сходство названий обоих сочинений: Stoice‹a (Начала или Элементы) у Эвклида и Stoice...wsij у Прокла. Необычность жанра Элементов физики свидетельствует о том, что у Прокла было свое особое представление о физике и о ее роли в системе неоплатонической философии и школьного обучения. Какое же именно? Ответить на этот вопрос мы сможем, если определим назначение и цель, с которой создавался этот трактат.

В книге освещаются жизненный и творческий путь, а также философские взгляды молдавского мыслителя и государственного деятеля Дмитрия Кантемира (1673–1723), сыгравшего видную роль в становлении собственно философских связей Молдавии, Украины и России, внесшего серьезный вклад в развитие культуры России. Его труды представляют собой вершину молдавской философской мысли конца средневековья и начала Нового времени. В работе особое место уделяется анализу философии истории Д. Кантемира, а также его гуманистических идей.

Для широкого круга читателей.

В работе, первое издание которой вышло в 1965 г., дается краткий биографический очерк и анализ взглядов выдающегося французского мыслителя XVIII в. энциклопедического склада, тяготевшего к материализму.

Раскрываются деизм Монтескье и критика им религии, теория познания, учение об обществе и его законах, воззрения на проблемы эстетики и этики. Отдельная глава посвящена взглядам французского философа на русскую историю.

Книга предназначена для преподавателей, пропагандистов, студентов и аспирантов, всех интересующихся вопросами истории философии.

«…У духовных писателей вы можете прочесть похвальные статьи героям, умирающим на поле брани. Но сами по себе «похвалы» ещё не есть доказательства. И сколько бы таких похвал ни писалось – вопрос о христианском отношении к войне по существу остаётся нерешенным. Великий философ русской земли Владимир Соловьёв писал о смысле войны, но многие ли средние интеллигенты, не говоря уж о людях малообразованных, читали его нравственную философию…»

Книга представляет собой критику априоризма в этике. По мнению автора, долженствование не предшествует хотению ни в случае отдельного человека, опосредованного и итерсубъективной сферой языка (Апель), ни вне человека (Хёсле) Сегодня этический дефицит компенсируется преимущественно эстети­чески: если истины уже не очаровывают, истиной становится очарование.Но тогда возникает вопрос, не основываются ли сам этос и этическое в эстетическом. Ведь этос и смысл могли контитуироваться лишь там, где людям с их мега-физической по­требностью казалось разумным расходовать себя ради Другого.Существование Другого,этоса как "обещания счастья" (la promesse du bonheur) было возможно лишь благодаря "счастью обещания" (le bonheur de la promesse), т.е., благодаря эстети­ческому феномену.

ISBN985-6329-40-X

русский религиозный философ, литературный критик и публицист

Казалось бы, в последние годы все «забытые» имена отечественной философии триумфально или пусть даже без лишнего шума вернулись к широкой публике, заняли свое место в философском обиходе и завершили череду открытий-воскрешений в российской интеллектуальной истории.

Вероятно, это благополучие иллюзорно – ведь признание обрели прежде всего труды представителей религиозно-философских направлений, удобных в качестве готовой альтернативы выхолощено официозной диалектике марксистского толка, но столь же глобальных в притязаниях на утверждение собственной картины мира. При этом нередко упускаются из вида концепции, лишенные грандиозности претензий на разрешение последних тайн бытия, но концентрирующие внимание на методологии и старающиеся не уходить в стилизованное богословие или упиваться спасительной метафорикой, которая вроде бы избавляет от необходимости строго придерживаться собственно философских средств.

Этим как раз отличается подход М. Рубинштейна – человека удивительной судьбы, философа и педагога, который неизменно пытался ограничить круг исследования соразмерно познавательным средствам используемой дисциплины. Его теоретико-познавательные установки подразумевают отказ от претензии достигнуть абсолютного знания в рамках философского анализа, основанного на законах логики и рассчитанного на человеческий масштаб восприятия...