Сила трупа

Автор: | Дмитрий Викторович Коваленин |
Жанр: | Современная проза |
Серия: | Мастера современной прозы |
Год: | 2005 |
ISBN: | 5-699-13379-8 |
В биографии писателя и переводчика Дмитрия Викторовича Коваленина эти девять лет его жизни описываются одним предложением: «С 1991 года Коваленин работал в японской компании RINKO: до 2000 года работал судовым агентом в японском порту Ниигата.» Биоповесть «Сила трупа» расскажет читателю, как жил и чем занимался русский филолог-лингвист Коваленин в Японии.
Девять лет своей жизни я работал японским агентом.
Всего нас было двенадцать. Как апостолов. Одиннадцать японцев плюс один русский я.
Ниигата — порт довольно крупный, в него заходят суда почти со всего мира. Из России везут алюминий и лес, а увозят, в основном, подержанные автомобили. Из Арабских Эмиратов — нефть и сжиженный газ. Из Китая, Индии, Бирмы — всë те же бревна, щепу, цемент, а также соевые, зерновые и прочие составляющие традиционной японской кухни.
Сила трупа скачать fb2, epub бесплатно
В сборник входят лучшие произведения одного из крупнейших писателей современной Франции, такие, как «Чума», «Посторонний», «Падение», пьеса «Калигула», рассказы и эссеистика. Для творчества писателя характерны мучительные поиски нравственных истин, попытки понять и оценить смысл человеческого существования.
Франц Кафка — один из крупнейших немецкоязычных писателей, классик литературы XX века, оказавший огромное влияние на писателей разных стран.
В новое издание (впервые сборник Ф. Кафки был издан в СССР в 1965 году издательством «Прогресс») наряду с публиковавшимися романом «Процесс», новеллами и притчами разных лет вошли роман «Замок», отрывки из дневников (1910–1923), «Письмо отцу» и т.д.
«Девушка с жемчужиной».
Картина, много веков считающаяся одной из загадочнейших работ Вермера Делфтского. Но… в чем заключена загадка простого, на первый взгляд, портрета? Возможно — в истории его создания?
Перед вами — история «Девушки с жемчужиной». Вечная — и вечно новая история Художника и его Модели, история Творчества и Трагедии. Возможно, было и не так… Но — какое это имеет значение?
Веркор (настоящее имя Жан Брюллер) — знаменитый французский писатель. Его подпольно изданная повесть «Молчание моря» (1942) стала первым словом литературы французского Сопротивления.
Jean Vercors. Le silence de la mer. 1942.
Перевод с французского Н. Столяровой и Н. Ипполитовой
Редактор О. Тельнова
Веркор. Издательство «Радуга». Москва. 1990. (Серия «Мастера современной прозы»).
В сборник произведений одного из крупнейших писателей и видного общественного деятеля современной Франции, лауреата Международной Ленинской премии «За укрепление мира между народами», вошла трилогия «Семья Резо». Романы трилогии — «Змея в кулаке», «Смерть лошадки» и «Крик совы» — гневное разоблачение буржуазной семьи, где материальные интересы подавляют все человеческие чувства, разрушают личность. Глубина психологического анализа, убедительность образов, яркий выразительный язык ставят «Семью Резо» в ряд лучших произведений французской реалистической прозы.
Михаило Лалич — один из крупнейших писателей современной Югославии, лауреат многих литературных премий, хорошо известен советским читателям. На русский язык переведены его романы «Свадьба», «Лелейская гора», «Облава».
Лалич посвятил свое творчество теме войны и борьбы против фашизма, прославляя героизм и мужество черногорского народа.
В книгу включены роман «Разрыв» (1955) и рассказы разных лет.
– Как вы сами называете жанр, в котором пишете?
– Я в шутку называю это «суси-нуар». (Из разговоров Харуки Мураками и Дмитрия Коваленина.)
В своей книге переводчик и литературовед Дмитрий Коваленин приглашает читателей в путешествие сквозь «миры Харуки Мураками». «Суси-нуар» – захватывающее литературное приключение, лирическая экспедиция по колодцам и тоннелям классических романов популярного японского прозаика.
В книге публикуются материалы о жизни и творчестве писателя и уникальные фотографии.
Предисловие Макса Фрая.
«Коро-коро» — японское выражение, означающее «кубарем» или «кувырком». Или «флюгер на ветру», как толкует его Дмитрий Коваленин — филолог-японист, переводчик, журналист и писатель, проживший в Японии 12 лет и впервые познакомивший нас со сновидениями «японского оле-лукойе» — волшебника Харуки Мураками.
«Коро-коро» за несколько веков сократилось в «кокоро» — ключевое понятие японской культуры. Символ той «загадочной японской души», которую пытался постичь в своей нетленной «Ветке сакуры» еще Японист № 1 Всеволод Овчинников. С тех пор прошло 35 лет, и теперь Коваленин пытается сделать это снова.
Сборник короткой прозы Дмитрия Коваленина не умещается в рамки привычных жанров. Здесь вы найдете и детективные сюжеты, и лирические зарисовки, и зажигательный рок-н-ролл, и безжалостный стеб, и нежное признание в любви.
Эта книга о Японии и японцах, об их жизни, литературе и еде, о русских в «Стране Восходящей Иены», о мифах вокруг «загадочного Ориента» в наших головах — и о нас с вами, народе, застрявшем между Востоком и Западом. Крутится загадочное «коро-коро» — и мы въезжаем в сегодняшнюю Японию, не выезжая при этом из России.
Человек, породивший «русского» Мураками. Волшебник-переводчик Дмитрий Коваленин.
«Книжная витрина»
Коваленин создал русского Мураками и теперь имеет полное право писать о нем так, как сочтет нужным.
«Русский журнал»
— Как ты называешь жанр, в котором пишешь?
— Я в шутку называю его «Коро-коро».
Дм.Коваленин
Лучший способ потратить деньги,
ИЛИ ЧТО ДЕЛАТЬ
В ПЕРИОД ОСТРОЙ ДЖАЗОВОЙ НЕДОСТАТОЧНОСТИ
космополитические анархии Харуки Мураками
- Скажите, вы любите деньги?
- О, да! Я очень люблю деньги! На них можно
купить свободное время, чтобы писать...
Из интервью Харуки Мураками журналу
"Нью-Йоркер", 1995.
Overture
Книги этого странного человека могут довольно серьезно изменить ваше отношение к японской литературе. Ибо ТАКОЙ японской литературы даже самый "продвинутый" наш читатель еще не встречал. Романы и рассказы Харуки Мураками вот уже более 20-ти лет покоряют сердца и воображение читателей в Америке, Канаде, Корее и Западной Европе - а бурные волны российской истории, как ни досадно, на полтора десятилетия задержали появление книг одного из самых экстравагантных писателей сегодняшней Японии на русском языке.
Ласло ДАРВАШИ
Рассказы
От переводчика
До недавнего времени Ласло Дарваши (род. в 1962 г.) был известен читателям как поэт, автор двух стихотворных сборников, с интересом встреченных критиками и публикой. Но, очевидно, по-настоящему он нашел себя, обратившись к "презренной" прозе. В которой и утвердился не просто как талантливый художник: его рассказы произвели впечатление нового, свежего слова в литературе, некоторой вехи, которая, кто знает, со временем может стать поворотной.
Юрий Дружников
Тридцатое февраля
Микророман
"Совершенно недействительно то,
что случается с нами в действительности".
Оскар Уайльд.
1.
В винном отделе, отгороженном стеной из ящиков с пустыми бутылками, дабы алкаши не омрачали взора более сознательной и реже пьющей части населения, как всегда в конце рабочего дня, ползла змея из человеческих тел от самой двери.
-- Крайний?
-- Так точно!
Дубровина Анна
Белый
Она проснулась в холодном поту посреди ночи. Ей приснилось что-то совершенно ужасное, обескураживающее, но она уже не помнила, что именно. О кошмарном сне напоминала лишь дрожь по всему телу и скованный недоуменным шоком взгляд в зеркале перед кроватью. Так она просидела несколько мгновений, каждое из которых казалось неизмеримо глубоким, после чего очнулась. Звонил телефон. Взяв трубку, она услышала взволнованный женский голос, обращавшийся к кому-то реальному с требованиями немедленно оставить эту суку и понять в конце концов, кто же по-настоящему любит его... Бред какой-то! Трубку она повесила. От этого короткого, ничего не значащего звонка, случайно забредшего в ее храм Одиночества, в памяти осталось лишь отчаяние голоса. И там отчаяние...
Дубровина Анна
Зеленый
Она родилась еще в эру Людей, в то время, когда все казалось таким большим и добрым. Самым ярким ее детским впечатлением стала книжка "Волшебник Изумрудного города". Потом пришла эпоха Окружающих, когда она начала видеть все и всех не только в радостных детских зеленых тонах, цветах жизни, но и иначе, по-новому. А затем настало Время. Все вокруг крутилось, вертелось, работало; каждый четко знал свое место. Зелень осталась лишь глубоко, в самых потаенных уголках души. Зелень, не настолько темная, чтобы тосковать о прошедшем, и не такая яркая, светлая, чтобы слепить. Зелень жизни. Hо Время давило безжалостно, постепенно она тоже стала играть по общим правилам. Ослепла.
Дуплинская Пеппи
Хотите немного лета?
Лето, мое жаpкое душистое лето. А я в этом задыхающемся от своих собственных испаpений гоpоде, и сама задыхаюсь, потому что не хватает того pазнообpазия чудных запахов, котоpые поpхают в моpском воздухе. И я в своём пыльном одиночестве; бpызгаются чувственные духи, втиpаются мягкие масла, куpятся экзотические благовония, но это всё не то, это искусственные аpоматы. Иногда спасают цветы, хочется полностью погpузиться в чашечку лепестков, вдохнуть и пpоглотить тонкий цветочный аpомат. Hужно было pазвеять свои мысли и pазвеяться самой, подобно пеплу, подхваченному ветpом. Посpеди ночи pаздался неожиданный звонок в двеpь, это пpиехали мои подpуги.
Дуплинская Пеппи
Сказка на ночь №6
Рано yтpом я встpечалась с фотогpафом. Hичем не пpимечательный мyжчина на скамеечке станции метpо Баppикадная показывал мне свои pаботы. Hекотоpые из этих pабот он готовил на фотовыставкy. Я была немного шокиpована. Hет, в фотогpафиях не было чего-либо, что задевало бы сеpдце, заставляло pаботать мозги. Они были yжасными, постоянный синий мятый фон, некpасивые модели с некpасиво снятыми телами, статичность и попытка сыгpать в "театp", кpасное длинное платье с боковым pазpезом, откyда выглядывала нога в чёpной колготине и чёpном гpязном сапожке, а на поднятые к веpхy pyки была набpошена чёpная шифоновая ткань.
Дуплинская Пеппи
зимний дождь
Белая гадость снежит под окном,
я ношу шапку и шеpстяные носки,
мне весь день неуютно и пиво пить в лом,
как мне избавиться от этой тоски
по вам, Солнечные дни...
В.Цой
Стpанно... Сегодня пеpвый день зимы и идёт дождь. Для меня это в пеpвый pаз. Это настолько удивительно, что захватывает мой дух, кpужит его, и вместе с дождевыми каплями он падает вниз, впитываясь в поpы земли. В моём гоpоде снегА и тёплые одежды, гоpячий чай с малиной по вечеpам и задушевные беседы дpузей. А здесь каждодневный вид из окна на Останкинскую телебашню, слякоть, суета в метpо, pабота... Hет, я не жалуюсь, но всё это для меня стpанно, и в то же вpемя сказочно. То что pаньше было недосягаемо, вдpуг так легко и пpосто свеpшилось.
Эдуард Дворкин
Мелодия для карлика
Погоже-ненастным днем шла по улице женщина с плохими ногами. Она была на высоких каблуках и очень торопилась, отчего все в ней трепетало и звенело: скакали вверх-вниз тренькающие молодые груди, упруго подрагивал и гулко ухал упрятанный под шерстяной юбкой округлый металлический таз, и даже нарумяненные сочные щечки - и те ходили ходуном, почмокивая и посвистывая. Женщина была натянута, как струна, и все в ней было подобающе, и тело у нее было отменное, и лицо хоть куда, и, судя по всему, она была подготовлена к успешному деторождению, вот только ноги у нее действительно никуда не годились. Уличные мужчины на женщину не смотрели. Заросшие и несвежие, в одежде с оборванными пуговицами, мутноглазые и щербатые, они не имели в своих засохших душах камертонов, способных уловить и оценить такую прекрасную женщину (ноги не в счет!), да и заняты они были совсем другим: безобразно гримасничая, они размашисто жонглировали обкусанными пивными кружками, стараясь не пролить на разбитый асфальт ни капли разведенного скверного суррогата. А женщина была не кто иная, как Софья Агаповна Турксибова, и торопилась она жить, и спешила чувствовать... Нет, безусловно, это не была женщина для Веденяпина. Веденяпин, эмоционально глухой и слепой мужчина, жил по другим канонам, и в его жизни не было места для проявления чувств. Спектры, пассажи и гаммы окружающего мира Веденяпина не затрагивали, он жил измерениями. Сто граммов колбасы на завтрак, три километра до службы, восемь часов внутри, тридцать пять тысяч в месяц, одна женщина в неделю. Женщин он приводил по пятницам после вечерней прогулки. Обыкновенно он шел, погруженный в какие-то свои выкладки и вычисления, и, поравнявшись с какой-нибудь женщиной, брал ее за руку и вел к себе. Иногда, если того требовали обстоятельства, он говорил что-нибудь успокаивающее, но чаще молчал, экономя слова и мысли. Дома он варил суп из пакета, временами выглядывая из кухни, чтобы не давать женщине свободу рук, потом выходил с кастрюлькой, ставил на стол бутылку вина, блюдце с рассыпными конфетами, помогал женщине раздеться, гасил свет и с головой уходил под одеяло. Рано утром он открывал дверь, и женщина уходила. Веденяпин шел в душ и начисто смывал женщину из памяти. Была как раз пятница, Веденяпин чувствовал этот день без всякого календаря, по пятницам он начинал ощущать сильное томление плоти, перерастающее к вечеру в откровенно безобразную фазу. А Софья Агаповна как на грех решила больше не ждать и довериться первому на нее посягнувшему (за исключением, конечно, мутноглазых и щербатых). Веденяпин был выбрит, опрятен, яснолиц, все пуговицы и молнии были у него на месте, его ладонь была суха и горяча, и Софья Агаповна пошла за ним, гордясь собой и презирая себя. Для Веденяпина все было обычно, а вот Софья Агаповна оказалась в подобной ситуации всего в десятый раз, она волновалась и не знала, как себя вести, но Веденяпин все сделал сам, начиная от супа и кончая... Он не был музыкально одаренным человеком, этот Веденяпин, он равнодушно проходил мимо филармонии и никогда не покупал себе пластинок с увертюрами, но даже он был удивлен и взволнован звуками, исходившими от Софьи Агаповны. Пронзительные и чистые, они разливались, заполняя все пространство, и нужно было только чувство, его, Веденяпина, чувство, чтобы собрать их в совершенную и прекрасную симфонию. Но Веденяпин, как и девять его предшественников, не стал композитором - он не был гармонически развитой личностью и примитивно понимал непростую гамму человеческих отношений. Утром, открывая Софье Агаповне дверь для ухода, Веденяпин впервые в жизни засомневался - а не оставить ли ему вообще такую необычную женщину у себя. Уже одно это было для него внутренней революцией, но перевесила привычка, к тому же он посмотрел вниз, прикинул пропорциональность ног Софьи Агаповны и решил ее не задерживать. Он горько пожалел потом, как пожалели девять его предшественников, но было поздно. Вернулись из Китая два друга: Ухтомский Панфил Семенович (силач и великан) и Шапиро Лазарь Моисеевич (горбатый карлик) - мужчины умные, щедрые и одухотворенные. Повстречали на своем пути Софью Агаповну и пленились ею. Панфил Семенович принял в Тибете обет безбрачия и поэтому стал Софье Агаповне добрым приятелем, а Лазарь Моисеевич накормил женщину сочным пуримом и сделал ей предложение. Софья Агаповна подумала и согласилась. Теперь она Горбунова. Лазарь Моисеевич - прекрасный музыкант, техничный и страстный. По вечерам он вдохновенно ласкает жену длинными нервными пальцами, и извлекаемые им звуки сплетаются в прекрасную и шумную симфонию любви. Музыка разливается окрест, Веденяпин слышит ее и идет к маленькому домику на отшибе. Подходят и девять его предшественников. Они уже знакомы и кивками приветствуют друг друга. Общая потеря сблизила их. У всех с собой маленькие складные стульчики и сумочки с едой, все тепло одеты. Иногда симфония звучит всю ночь, и тогда они остаются до утра в надежде увидеть Софью Агаповну и с безумной идеей вернуть ее. Тщетно. Счастливая и гордая, она проходит мимо. Ее провожает Ухтомский, способный при необходимости расшвырять всех десятерых. Десять мужчин смотрят Софье Агаповне вслед и удивляются - ноги у нее вроде бы стали ничего.
Этот сборник — настоящая сенсация.
Эд Макбейн включил в него работы самых знаменитых мастеров остросюжетной литературы США — «короля ужасов» Стивена Кинга, «живых классиков» детектива — Дональда Уэстлейка и Лоренса Блока, не знающей себе равных среди авторов интеллектуального триллера Джойс Кэрол Оутс…
И многих других писателей, каждый из которых — явление в современной детективной литературе.
Все произведения, вошедшие в сборник, написаны специально для антологии!
Традиционно учитель раскрывал ученику секрет бандх лишь после того, как ученик осваивал выполнение многих, подчас невероятно сложных асан, пранаям и мудр. Это наглядно показывает, каким огромным уважением пользовались бандхи среди йогинов.
Среди бандх различают мула-бандху, уддияна-бандху и джаландхара-бандху. Четвертая-маха-бандха - является комбинацией предыдущих трех. Как же могло случиться, что эти четыре упражнения приравниваются к сотням асан, пранаям и мудр?
В течение тысячелетий адепты йоги искали и оттачивали практики, которые могли бы помочь человеку в его внутреннем путешествии. Результатом их деятельности стала стройная, научно выверенная система совершенствования тела, ума и духа.
Одним из хранителей древней мудрости йоги является орден Свами Сарасвати, руководимый ныне Свами Сатьянандой Сарасвати. Именно его книгу – результат многолетней работы автора по систематизации и приданию древним техникам индийских риши и йогов современного звучания – мы и хотим представить нашим читателям.
В эту книгу вошли только стопроцентно работающие техники, эффективность которых проверена поколениями искателей высших истин. Став частью вашей жизни, они непостижимым образом изменят ее тональность. Вы обнаружите, что неизлечимых болезней нет и хорошее здоровье – это не дар свыше, а результат правильного образа жизни; что стрессы и негативные эмоции имеют место в вашей жизни лишь в той степени, в какой вы их культивируете.
Книга выдержала более семи изданий, и наконец русскоязычный читатель тоже имеет возможность ознакомиться с этой замечательной практической системой классической йоги.
Сатурн, два столетия спустя...
Я сидел на бруствере из валунов, который воздвиг за домом, и смотрел в ночное небо; я думал о Сатурне, о том, что он представляет сейчас и чем он мог бы быть. Дул холодный ветер с гор на северо-западе. Кто-то поедал добычу в арройо позади меня — вероятно, койот или бродячая собака. Звезды надо мной двигались по своему величественному пути.
Центр системы спутников и завораживающих колец, Сатурн, вероятно, мало изменился, сохранив свое место в мироздании. Однако следующие два столетия, похоже, будут критическим временем в истории человечества, которое, прекратив саморазрушение и техническую деградацию, вероятно, распространит свое влияние на Солнечную систему. Что могли бы мы хотеть от этого гигантского газового пузыря? Что могли бы там найти?