Прохор

Нина Катерли

Чудовище

- Лучше уж пускай бы как раньше, - сказала тетя Геля и вытерла глаза.

- Как раньше?! Благодарю вас! Хорошенькое дело: "как раньше!" - так и задохнулась Анна Львовна. - Я всю жизнь живу в этой квартире и всю жизнь варю суп в комнате на плитке, почти не пользуюсь газом. И вынуждена была до последнего буквально времени ходить в баню, хотя у нас есть ванна. Я боялась лишний раз выйти в туалет, не говоря уж о том, что моя личная жизнь...

Сборник, посвященный 70-летию одного из виднейших отечественных литературоведов Константина Марковича Азадовского, включает работы сорока авторов из разных стран. Исследователь известен прежде всего трудами о взаимоотношениях русской культуры с другими культурами (в первую очередь германской), и многие статьи в этом сборнике также посвящены сходной проблематике. Вместе с тем сюда вошли и архивные публикации, и теоретические работы, и статьи об общественной деятельности ученого. Завершается книга библиографией трудов К. М. Азадовского.

Нина Катерли

День рождения

- Мама! Да перестань, наконец, сосать воротник! И поднимись, я отодвину кресло!

Надежда Кирилловна начинает вставать. Она крепко упирается в подлокотники, и на руках сразу вспухают толстые синие вены. Теперь ухватиться за край стола, выпрямить спину. Ну, вот и все. Дочь Наталья двигает кресло в угол, смахивает с него невидимые крошки, оправляет на старухе платье.

- Все уже измято! - ворчит она. - Ничего нельзя надеть!

Нина Катерли

Нагорная, десять

В повестке, которую Влюбленный вынул как-то утром из почтового ящика, было написано следующее:

"7 апреля с.г. Вам надлежит явиться к 7 часам утра по адресу Нагорная ул., дом N_10, имея при себе ценные личные вещи. Явка строго обязательна".

"Не может быть! Это, наверно, не мне, - подумал Влюбленный, - почтальон перепутал адрес".

Но - нет. Почтальон ничего не перепутал. В верхнем левом углу повестки была четко выведена фамилия Влюбленного и даже стояли инициалы.

Нина Катерли

Охо-хо

Дети улеглись спать. Кошка перестала бегать по коридору и гонять целлулоидный шарик. Охо-хо уютно устроился между пружинами кресла и задремал. Было тепло. Привычно пахло пылью, и громко тикал старый будильник.

Резкие голоса разбудили его. По комнате ходили, скрипели дверью, двигали мебель.

- А может быть, не надо? Можно ведь вычистить пылесосом и сделать новую обивку. Может, не надо? - говорила Дочка Хозяина.

НИНА КАТЕРЛИ

ДНЕВНИК СЛОМАННОЙ КУКЛЫ

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

"Я - Катя Синицына. Екатерина Александровна, год рождения 1979-й, русская, образование высшее незаконченное. Не замужем, что вполне естественно.

Для чего я пишу эти записки? А дело в том, что через три недели меня положат на операцию, и хоть я абсолютно уверена, что все будет в порядке, но все-таки, как говорит мой доктор Евгений Васильевич, медицина - наука не точная. То есть в принципе случиться может все, некоторые, например, не просыпаются после наркоза. Так что на всякий случай я решила исповедаться. На худой конец... А может, это станет моей пробой пера, первым сочинением, а сама я - писательницей. В моем положении (даже если операция пройдет нормально) это был бы отличный вариант.

Марианна Алферова. ЗАГРЕЙ.

Борис Порецкий. Бестиарии острова Мбондо.

Елена Хаецкая. Ежевика, святая обитель.

Геннадий Прашкевич. Хирам, большая игра.

Ярослав Веров. Отчего гибнут киллеры

Ирина Бахтина. Зачем я тебе?

Виктор Точинов. Остров Стержневой.

Александр Бачило. Впереди — вечность.

Борис Гайдук. Тысяча жизней.

Мария Беркович. Урок физики.

Тарас Витковский. Габа и его носорог.

Александр Тюрин. Падший ангел.

Нина Катерли. Страдания молодого Вертера.

Николай Романецкий. Оплошка вышла!..

Сергей Захаров. Я — собака.

Нина КАТЕРЛИ

СЕННАЯ ПЛОЩАДЬ

Посвящается М. Эфросу

"Это ведь родина. Что же ты плачешь, дурак!"

(Д. Бобышев)

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. УЖАСНЫЕ НОВОСТИ

1

Марья Сидоровна Тютина по обыкновению встала в восемь, позавтракала геркулесовой кашей, вымыла посуду за собой и мужем и отправилась в угловой "низок", где накануне определенно обещали с утра давать тресковое филе.

Марья Сидоровна заранее чек выбивать не стала, а заняла очередь чтобы сперва взвесить. Отстояв пол-дня, уж пол-часа всяко, она оказалась наконец, у прилавка, и тут эта ей сказала, что без чеков не отпускаем. Марья Сидоровна убедительно просила все же взвесить пол кило для больного, потому что она здесь с утра занимала, а к кассе полно народу, но продавщица даже не стала разговаривать, взяла чек у мужчины и повернулась задом. Из очереди на Марью Сидоровну закричали, чтоб не задерживала - всем на работу, и тогда она пошла к кассе, сказала, что ей только доплатить и выбила семьдесят копеек. Но к прилавку ее, несмотря на чек, не пропустили, потому что ее очередь уже прошла, а филе идет к концу.

Современная жизнь кипит на страницах прозы Игоря Блудилина-Аверьяна. Его герои — школьник, шофер, профессор, аспирант, бизнесмен, художник, артист, студент — бьются над загадкой тайны жизни, над поисками Абсолюта, духовных корней и основ нашего бытия.

В романе «Из глубины багряных туч» Совесть восстает против Преступления; борьба сил Добра и Зла в душе человека облечена в острый, захватывающий сюжет.

Нигяр медленно шла по площади Фонтанов. Она вдыхала воздух с привкусом нефти, моря и пыльного ветра. Смотрела на лица прохожих: восточные черты, темпераментная жестикуляция. Непривычно удивило такое количество праздных людей на улицах в рабочее время и преобладание черного цвета в одежде. В солнечном, ярком городе, большая часть его жителей была одета в черный цвет.

Она не думала ни о чем. Она смотрела, чувствовала и подсознательно старалась запомнить что видела, хотелось отложить впечатления в папку памяти, на потом. У бакинского арбата, она остановилась, с любопытством разглядывая картины и поделки местных умельцев. Преобладали картины, написанные специально для скорой продажи. В основным встречались виды старого города, причем один и тот же вид в старой крепости, с удаляющимся фаэтоном, встречался у нескольких художников, и почему-то копии пейзажей Шишкина. Иногда можно было набрести на действительно стоящую картину, и естественно, купить ее задаром. Иностранцы хорошо были осведомлены и пользовались этим обстоятельством, покупая картины на импровизированном вернисаже.

Женщина, прильнув к балконному стеклу, смотрела на высокое окно, расположенное во втором этаже старинного здания напротив. Само здание было погружено во тьму и лишь в одном окне, занавешенном тяжелой портьерой мелькали блики, вероятно от огня в камине. Полная луна дополняла картину, создавая иллюзию нереальности происходящего. Женщина задумалась, представив себя, сидящей в вольтеровском кресле с высокой спинкой и неотрывно глядящей на огонь. Он всегда оказывал на нее магическое действие, возможно среди ее предков были огнепоклонники. Огонь завораживал и будоражил. Вкрадчивый голос вмешался в ее тревожные думы. Он звучал глухо и немного неестественно.

Лев прыгнул, разинув страшную кровавую пасть. Музыка за кадром подтверждала самые худшие предположения. Охотники, безуспешно охотившиеся за львом — людоедом, потерпят поражение и один из них сейчас станет жертвой свирепого хищника. Но произошло то, чего никак не ожидал сидевший в кресле мужчина, с замиранием сердца и за затаенной кровожадностью, следивший за происходящим на экране. Лев завис в прыжке, а опустился он, выпрыгнув через экран телевизора на плечи мужчины. Мужчина, тихо охнул, почувствовав на своих плечах когтистые лапы хищника. Лев застыл, попав, из раскаленной саванны в малогабаритную квартиру, он почувствовал себя не совсем уютно и на некоторое время потерял остроту реакции. Он помедлил прежде, чем вцепиться в горло жертвы, как он делал это на протяжение всего действа, происходившего в родной саванне. Мужчина, в мыслях распростившийся со своими родными и близкими, в последнее мгновение повинуясь привычке, сложившейся под влиянием частого просмотра телевизионных передач, нажал на кнопку пульта, который он судорожно сжимал в правой руке. Лев исчез также внезапно как и появился.

Она стояла у зеркала в ванной и смотрелась в него, задумавшись. Капли прозрачной воды медленно стекали с её обнажённой шеи и плечам вниз, падая с кончиков её волос и впитываясь в полотенце, обёрнутое вокруг её тела, спрятав его. Она неподвижно стояла на холодном полу, босая, бледная, печальная и наверное очень одинокая. Почти безупречная. Неожиданно в зеркале появилось отражение мужской фигуры. Это был он за её спиной. Она обернулась и посмотрела на него, невидящим взглядом.

Небо было удивительно прозрачное, нежно-голубое с виднеющимися кое-где облаками. Они были разные: одни напоминали громадные куски ваты, другие были маленькие, будто размазанные по небу кистью. Было жарко. Воздух остановился, не желая двигаться. Ветер играл в прятки, проносясь невидимым шепотом над деревьями и травой. Он касался их призрачными, прохладными пальцами и снова улетал прочь. Казалось, что жизнь прилегла отдохнуть и нечаянно уснула, уступив место тишине. Людей нигде не было видно, несмотря на то что был уже день. Но без них даже лучше — подумала девушка, стоявшая перед окном cepoгo, мрачного здания университета, созерцая безмолвную красоту улицы. Дым забытой сигареты между пальцами девушки лениво выскользал в открытое окно. Вспомнив об окурке, девушка неохотно швырнула его в окно. До конца лекции оставалось сорок минут. Желая оттянуть время, она зашагала по длинному коридору, читая таблички на дверях: «Кафедра психологии», «Кафедра философии», «Кафедра иностранных языков», «Кафедра журналистики»… Но как бы она ни медлила, она быстро дошла до двери своей аудитории. Девушка остановилась и прислушалась. Учитель всё ещё говорил. Она немного помедлила, и взгляд её скользнул по надписям на стене, сделанным ярким фломастером. Это были названия музыкальных групп и известных песен. Своеобразное выражение восхищения студентов. Девушка снова вздохнула и решила войти в аудиторию. До конца лекции оставалось полчаса. В аудитории было двадцать три студента. Педагог лет сорока что-то усердно рассказывал, водя указкой по карте. Он нарочно говорил громко, желая привлечь к себе внимание хотя бы нескольких студентов. Появление девушки никто не заметил, и она заняла своё место рядом со студенткой, сосредоточенно разгадывающей кроссворд.

Вы когда-нибудь пытались смотреть на чужую жизнь своими глазами? Когда проходишь по улице и смотреть на людей, строя догадки об их жизни — улыбка, взгляд, еле заметная складка на лбу, следы высохших слез — все это говорит, все это живое, у всех своя история. Глаза могут рассказать столько всего! Вглядываясь в них, ты слышишь голос разума, который что-то рассказывает. Я живу, хотя, может, кто-то, взглянув на меня, скажет, что я уже мертва. Я брожу по мрачным и сонным улицам, которые напевают свою усталую песню, и что-то ищу. Вокруг меня все живет, все куда-то катится мимо, стараясь не задеть меня, потому что жизнь любит только тех, кто любит ее, и презирает тех, кто от неё отворачивается. Но так трудно отвернуться от жизни, от людей, которые тебя окружают, но в тоже время жить с ними, жить ими не легче! Потому что нужно слушать, слушать изо всех сил чужую жизнь и наблюдать ее. Это не так страшно, как жить.

Шестнадцатилетняя Марта выбирает между успешной мамой и свободолюбивым папой-бессребреником с чудаковатой бабушкой. Марта не собирается жить по чужим правилам. Динамичная, как ни на что не похожий танец на школьном конкурсе, история Дарьи Варденбург – о молодых людях, которые ломают схемы и стереотипы, потому что счастье у каждого своё, и решить, какое оно, можно только самому.