Полёт

Александр Копти

Время летит

Эта история началась в один из субботних августовских дней, когда и у Олега, и у меня выдалось свободное время. К тому же Олег отправил к матушке в деревню жену с дочерью, а я напрочь рассорился с невестой и вел "роскошную" холостяцкую жизнь.

Мы встретились на Олеговой даче, расположенной в живописном местечке Раннамыйза. И так как с момента последней встречи минуло два месяца, то естественным было наше нетерпение поделиться последними новостями, впечатлениями и анекдотами.

Сказка о благородном «Икарусе» номер 36–22 ИАО.

Александр КОПТИ

ГОРИ, ЗВЕЗДА

В этот день все было обычно. В десять вечера ОН не спеша вышел из дома. Безлюдные улицы в ночной мгле, тени бездомных дворняг и мерцающие в отдалении факелы стражников, совершающих ночной обход. "Жена и Анна уже поди улеглись, - отрешенно подумал ОН, размеренно шагая по привычным проулкам. - Завтра надо зайти на рынок пораньше. Пеппи обещал оставить вырезку из свежатинки. А потом можно будет посидеть за кружечкой светлого пивка, посплетничать..."

Ночь. Смерть. Вода.

То, что у других брало годы и десятилетия, для него сложилось в дни, наполненные собиранием сил. Силу он брал у деревьев, силу — у воды. Ночи он проводил, стоя на гранитных столбах, и сила камня пронизывала его насквозь.

Он видел перед собой лабиринт, водоворот Сил. Чёрное, зелёное, голубое сплеталось над мёртвой водой. Над ней стояли звёзды. Знаки, образуемые ими, были чудовищны.

Чёрное: смерть. Лоа Агве, владычица вод. Ей не место в этом краю, её привели сюда тайно, но теперь она здесь. Это её — влажные, липкие паутины, в которых трепещут души, пронзённые иглами колдуна-бокора. Центр паутины совсем рядом, в доме, где бокор и его вторая половина, чёрная мамба, ткут нити Агве. Он должен пройти между ними, не касаясь их ни взглядом, ни намерением.

Странные события произошли с одной археологической экспедицией в центре пустыни Сахара, под стенами рассыпающегося от древности городка. Вполне обычные люди оказались втянуты в такие диковинные приключения, угадать исход которых просто невозможно. Дряхлое, вымирающее племя из нищего Стамуэна — всё, что осталось от великой древней расы, но таинственные силы Вселенной всё ещё служат им. И вот ничего не подозревающие люди становятся участниками древней мистерии — все они проходят испытания волшебными снами, в которых исполняются все мечты. Кто-то избрал образ любимого героя, а кто-то создал собственную виртуальную реальность. Но, что из этого получится? Кто из участников экспедиции будет достоин принять необычную миссию Избранного — человека, который станет богом?

Загадки будущего проще и куда доступней тайн прошлых веков. Чтобы разогнуть очередной знак вопроса, выставляемый набегающим завтра, мы сочиняем гипотезы, обкатываем их экспериментально или на компьютерах, обламываем на противоречиях и из руин этих ошеломляюще смелых или, наоборот, пугливых, как серна, гипотез монтируем добротное здание типового караван-сарая теории. В прохладе сего гулкого помещения разгоряченный ум исследователя отдыхает, переваривая стебли вопроса, еще вчера цветущего и волнующего, как ковыльная степь в буйном набеге весны, а ныне — как та же степь, обработанная под английский газон или, напротив, вытоптанная, будто промчались по ней бесчисленные табуны сказочных времен.

В кабинете Писателя-фантаста длинными рядами теснились книжные шкафы. Сквозь стекла были видны корешки десятков тысяч книг. На почетном месте стоял шкаф с произведениями самого хозяина кабинета. Писатель сидел в кресле, за рабочим столом, а Журналист, берущий у маститого автора интервью, напротив. Календарь на столе показывал 24 ноября 2055 года.

— …Уэллс? — без всякого выражения переспросил Писатель. — Вы сказали — Уэллс?

— Ну, конечно же, Уэллс! — воскликнул Журналист.

— Ну, что берёшь? — плюгавый презрительно скосил единственный глаз на Грегора и снисходительно ухмыльнулся.

— Дороговато, — неуверенно промямлил Грегор, понимая, что уже проиграл.

— Не хочешь — не бери! — буркнул плюгавый и сделал вид, будто собирается уходить.

— Куда же вы?! — испуганно воскликнул Грегор, зябко кутаясь в плащ, несмотря на то, что вечер был тёплый и даже душноватый, как перед грозой. — Ну, что вы в самом деле… Я… я согласен.

Бригадир

Болтуна всосало.

Кто бы удивился, только не я. Сколько раз зарекался брать его на расчистку, потому как нефиг трепаться без умолку. Серьезное дело: чуть не туда плюнь, и всем хана, а этот вечно быр-быр-быр, как новостной канал все равно.

Я бы и не взял, но Толстый сломал ногу, а Хмырь попался на таможне с икрой гермофазика и сидел в каталажке. А Болтун - классный интуивист при всей своей гнусности. Всякую дрянь за километр чует. Когда молчит.

Из антологии Мир приключений-1975

Слова были легкими поглаживаниями, приводящими ее в себя. «Эй, привет. Приве-е-ет!»

Она чувствовала свет сквозь веки и знала, что если откроет глаза будет больно, и ей придется закрыть их ладонью чтобы свет едва проникал сквозь пальцы.

«Поговорим?» — сказал мягкий мужской голос.

Наконец, ее сознание просветлело настолько, что она удивилась: где же ее мать? Она воззвала к дальним уголкам своего сознания, но ответа не было, и не могло быть. Однажды она позволила матери войти и «выбросить» ее обратно не представлялось возможным. Это не было так просто как если бы она, например, позволила матери войти в ее дом; не было обратного пути с тех пор как мать оказалась в ее голове, потому что не было тела куда она (мать) могла бы вернуться.