Если человек хочет жить

Роман представляет собой дневниковые записи и рассуждения, объединённые общим местом действия — литературным Ленинградом-Петербургом. На страницах Вы встретите Аркадия и Бориса Стругацких, Юрия Полякова, Даниила Гранина, Виктора Конецкого, Михаила Веллера, Глеба Горбовского, Михаила Успенского и многих других писателей, которыми автор поддерживал приятельские и профессиональные отношения.

Дмитрий Каралис

Ужин при свечах

(Газета Невское время, No 26, 9.02.2002г.)

Я позвонил в дверь своей квартиры, и когда вошел, во всем доме погас свет.

Двор-колодец погрузился во мрак, встал лифт, перестали дребезжать и петь звонки, кухня лишилась привычного зудения холодильника, умолк телефон его по новой моде тоже питало электричество. У подъезда встала машина охраны - милиционеры при свете плафона играли в салоне в карты и вполглаза приглядывали за входной дверью - отключившаяся сигнализация дала сигнал тревоги.

Дмитрий Каралис

Перебежчик Мотальский

(к происхождению одной легенды)

Несколько лет назад кто-то пустил по Зеленогорску слух, что Толик Мотальский - крутой диссидент; он дескать не только издавал подпольные журналы, за что его таскали в КГБ (это отчасти правда - Толика вызывали на беседу в КГБ после того, как он полистал в филфаковской курилке рукописный альманах Подснежник), не только давал в своем летнем сарае интервью корреспондентам Би-Би-Си и Голоса Америки (выдумки, навеянные, очевидно, совместной пьянкой со шведо-финнами и князем Т-им!), но и пытался, прихватив вольнодумные рукописи, удрать за границу - в Финляндию. Из слуха, как это часто бывает, родилась легенда.

Дмитрий Каралис

Немного мата в холодной воде, или "осторожно: ненормативная лексика!"

Статья опубликована

в "Литературной газете",

No 30, 24 - 30 июля 2002

Народ сквернословит зря, и часто не об том совсем говоря. Народ наш не развратен, а очень даже целомудрен, несмотря на то что бесспорно самый сквернословный народ в мире - и об этой противоречивости, право, стоит хоть немного подумать.

Ф.М. ДОСТОЕВСКИЙ, "Дневник писателя"

Дмитрий Каралис

Самовар

В начале перестройки к инженеру Петрову приезжал друг из Венгрии, и тот после долгого застолья подарил ему медный, позеленевший самовар.

- Смотри, какой самоварище! - нахваливал подарок Петров.- Это же, черт знает, что за агрегат! А медалей, медалей сколько!.. Видишь? - он оттирал тряпкой пыль и тыкал пальцами в овальные клейма. Ведро чаю влезет, не меньше.

Друг Имре вежливо улыбался и кивал головой.

Дмитрий Каралис

Бастовать ли писателям?

( Литерная газета No 2, 2002г.)

Формула успеха проста и лаконична: чтобы добиться чего-либо, надо знать, мочь, уметь, хотеть.

Налаживание нашей разбитой за последние годы литературной жизни, в первую очередь ее материально-бытовой составляющей, требует от всех писателей желания эту самую жизнь вернуть, - если не в прежнюю колею с могучими гонорарами, то хотя бы поднять ее на уровень, достойный одной из самых редких в природе профессий. (Статистика числа писателей в цивилизованном - читающем и пишущем обществе - дает среднюю цифру: один писатель на 10 000 человек).

Дмитрий Каралис

Любовь странная

(газета Невское время, 16.03.2002г.)

Люблю отчизну я, но странною любовью! - сказал великий русский поэт шотландского происхождения, словно угадывая, как и положено великому поэту, особенности любви последующих поколений русских к своей родине...

Действительно, странная у нас любовь к России... Она напоминает любовь родителей-пьянчуг к заброшенной дочке: пьют, гуляют, последнее из дома выносят, девчонка чужими кусками побирается, ласкового слова месяцами не слышит, того гляди на панель пойдет, но вот сказали им, что дочка нехороша, надо отдать ее в детский дом, и - пьяные слезы матери с матюками родителя вперемешку: Не тронь, кровинушку нашу! Доченька, мы тебя любим! Умрем - не отдадим!

Дмитрий Каралис

Дорогая Мирей Матье!..

Герой одного из рассказов Борхеса обнаружил в подвале своего дома Алеф - такую точку пространства, в которой сходятся все прочие точки Вселенной. Этот герой спускался в свой замечательный подвал, шлепал рюмочку коньяку, ложился на спину и созерцал все, что его душе угодно. Он видел в темном углу подвала маленький радужный шарик, а в нем - другие страны, моря, города, чужие спальни, марширующие армии, всех муравьев, какие есть на Земле, цветы на другом континенте, мог видеть любого человека - живого, если он жив, и его останки под землей, если он умер... Этот Алеф находился где-то в Аргентине.

Сборник юмористических миниатюр о том, как мы жили в 2007—2013 годах. Для тех, кто помнит, что полиция в нашей стране когда-то называлась милицией, а Обама в своей Америке был кандидатом в президенты. И что сборная России по футболу… Хотя нет, вот здесь, к сожалению, мало что поменялось. Ностальгия полезна, особенно в малых дозах!

«Победителей не судят» — утверждает старая поговорка. «Судят победители!» — восклицают авторы «Империума Человека». Книга — инструмент, вскрывающий мозг нашего молодого современника, перепрошивка человеческого сознания. Амбициозный проект, такой же фантастичный, каким казался и Красный проект до Октября 1917 года.

Документальный очерк о положении крестьян-фермеров и коллективных хозяйств в экономических условиях начала 2000-х годов и воздействии на сельское хозяйство новых финансовых механизмов.

Документальный очерк о реальном положении дел в реформированном сельском хозяйстве в 2003 году на примере Волгоградской области.

Документальный очерк об этнодемографическом положении в сельской глубинке Волгоградской области по состоянию на 2003 год: крестьяне уезжают в город, на хуторах доживают старики, место казаков и русских заступают пришлые, беженцы, и вот уже «Светлый лог именуют Урус-Мартаном, а Камышинку — Камыш-аулом»…

Новая книга прозаика Михаила Шишкина “Буква на снегу” – три эссе о творчестве писателей Роберта Вальзера, Джеймса Джойса и Владимира Шарова. “При жизни их понимали и любили лишь немногие ценители настоящей литературы. Большая жизнь их книг началась только, увы, после смерти. Так было с Вальзером и Джойсом. Не сомневаюсь, так будет и с Володей Шаровым. Для определения истинной величины таких авторов нужно расстояние. Я пишу о тех писателях, которые мне дороги и важны. Название «Буква на снегу» взято из концовки эссе о Вальзере. Мертвого писателя нашли дети на рождественской прогулке, его тело лежало на снегу, как буква нездешнего алфавита. Писатели становятся буквами, а буквы не знают смерти” (Михаил Шишкин).

События, о которых рассказано в этой книге, принадлежат к числу самых крупных и ярких в многолетнем противоборстве советской и американской разведок. Прямой участник этих событий, автор книги воссоздает живую, осязаемую до конкретных подробностей картину происходившего - с его противоречиями и драмами, успехами и поражениями каждой из сторон, со множеством известных и безвестных ранее действующих лиц. Книга в равной мере адресована любителям «шпионской литературы» и тем, кто всерьез интересуется политической историей нашего времени.

Как и сама память, как и откровенный разговор о прошлом с глазу на глаз, от первой страницы до последней это цепочка обособленных эпизодов, значение и смысл которых не замутняют суждения, параллели, анализ или обиды. Эпизодов из жизни девочки, позднее — девушки, выстроенных на временно́й шкале взрослой женщиной и матерью, которой та стала через много лет. Неблагополучную историю ее взросления от многочисленных сходных отличало лишь одно обстоятельство: не признававший ее отец носил имя Стив Джобс. «Время, что мы провели вместе, текло не плавно, а рывками — как сменяют друг друга кадры мультфильма, нарисованные на уголках страниц в блокноте», — пишет Лиза Бреннан-Джобс о тех годах, когда искала свое место рядом с отцом. А оно между тем оказалось по ту сторону материка, на берегу другого океана.