Частный детектив

Все события, описанные в рассказе, не имеют никакого отношения к нашей действительности. Совпадение ситуаций, фактов и фамилий может быть только случайным. На всякий случай автор стремился избегать каких бы то ни было фамилий.

Автор также снимает с себя ответственность за то, как будут истолкованы его аллегории, поскольку известно, что каждый судит в меру СВОЕЙ испорченности.

Не знаю, с чего и начать.

И не просто И.-С. Бах, а именно Иоганн-Себастьян. Вот уже сутки, как Иоганн стоял в узкой земляной яме, и над поверхностью торчала только его голова, а руки были связаны сзади колючей проволокой. На дворе октябрь, в Сибири в это время белые мухи летают, а здесь, в Европе, тепло, летали еще мухи обыкновенные, и пчелы вдобавок. Лицо Баха заплыло от бесчисленных укусов.

И.-С. Бах терпеливо раскачивал проволочный узел. Не то, чтобы он собирался бежать. Куда тут убежишь: мало того, что вокруг — четыре избы с особистами и стрелками, да к тому же сам ослаб до того, что ветер дунет — и улетишь. Но стоять без дела Иоганн не умел. До войны шоферил, слесарил, чинил будильники, паял посуду, собирал радиоприемники, а тут направил свою изобретательность на колючую проволоку. И, когда на другой день два стрелка, не напрягаясь особо (в Бахе тела оставалось чуть-чуть), выдернули его из ямы, узел уже был ослаблен и правая рука вынималась.

_{ПРИПЕВ:} 

20.30 по владивостокскому времени. Во Владивостоке — напасть за напастью. То Наздратенко борется с Черепковым, то наоборот, то грянули морозы за 50 градусов, то налетел циклон и завалил все нафиг снегом. А сегодня еще и я к тому же приехал. Ну, типа — туфли помыть в Тихом океане. Надо сказать, что это — завершение последовательной программы. В Балтийском море я туфли мыл, в Черном вообще весь плавал, в море Лаптевых вынужденно погрузился по пояс.

С утра работали. Нужно было связать два плота, поставить греби, сделать настил. Работа кипела.

— Замолотим по бутербродцу? — говорил время от времени предводитель, лучезарно улыбаясь.

Все бросали работу и шли «замолачивать».

После очередного ленча Саша Громов включал свой магнитофон, шеф ложился в палатку, выставив грязные комнатные тапочки, и читал «Науку и жизнь», купленную по случаю на автовокзале.

За день успели лишь связать плоты и вытесать гребь. Проходивший мимо катер поднял волну, которой эту гребь смыло за борт.

— Ты понимаешь, — говорит она, — я шла по улице, и мне было очень плохо. А тут как раз твой автобус. И я подумать не успела, а уже в нем. Я уже тут замерзла вся.

На жалость бьет, подумал он. Плохо ей стало. Она шла по улице, и стало ей плохо. Сколько он-то улиц исходил, сколько он их исходил!

Они стоят у подъезда. Есть хочется, и он перебирает в кармане ключи, но не трогается с места. Дома согреешься, раскиснешь, и все начнется сначала. Хватит! Морозец знатный, под тридцать, и любовь их уже давно на том же градусе. Померла так померла. Нечего тут.

С Яровой сняли шапку. Не бог весть какую, норковую трёхлетней носки, но другой не было. Любовь Ивановна шла себе домой, и подумала ещё: прямо, через пустырь — или в обход, по улице; а сумка была тяжеленная, и решила — прямо. Тут-то и протопотал кто-то мимо, обдав её морозным ветром и толкнув слегка. Любовь Ивановна хватилась — а на голове ничего нет. Тут же опять послышался топот, её опять толкнули, и кто-то пронёсся мимо, крикнул что-то, а что — не разобрать. Любовь Ивановна с удивлением ощутила на себе шапку, нахлобученную кое-как. Мужскую, из обыкновенного кролика. Это её достало окончательно. Любовь Ивановна села на сумку и зарыдала. Так оно всё одно к одному подкатило — и на работе неприятности, и Виктор, и Вовка-стервец, а теперь ещё и шапка… Шуточки, однако! Раньше просто снимали, а теперь, видишь, меняются. Почему-то именно это показалось обиднее всего. Она бросила шапку на дорогу и стала её топтать, молча всхлипывая. Любовь Ивановна так увлеклась этим занятием, что не услышала, как, пыхтя и отдуваясь, к ней подошёл прохожий.

Тут мне давеча приснился сон. Будто бы сплю я в какой-то гостинице, и меня будят среди ночи. Вежливо, но настойчиво. Продрал глаза — смотрю, мужик какой-то стоит в трусах и с ноутбуком. Пригляделся — ба, да это же Кириенко!

Чего это вы, говорю, Сергей, не помню, как по отчеству, честным людям спать не даете?

А он и говорит: ты, говорит, в методичке своей писал, что тебя, типа, среди ночи разбуди, и ты на любой вопрос по Экселу ответишь?

Алексей Позин

Прямое попадание

Алексей Никитич Позин окончил факультет журналистики Московского государственного университета. Проработал пятнадцать лет в Агентстве печати Новости. После развала Советского союза работал в газетах и журналах.

Писал рассказы, которые были опубликованы в различных изданиях.

В журнале "Москва" был напечатан роман "Журналистская рулетка" (2002, № 6).

Дочери Анне

Глава 1. Прямое попадание

Дмитрий Прядько

СТАРИК

Где-то совсем рядом завизжали, видимо, сцепившись в драке, коты. Веки старика задрожали, и он медленно открыл глаза. Солнце уже садилось, и багровые отблески сверкали на трубе водостока и отражались в луже. Старик хотел было зевнуть, но, словно устыдившись, быстро прикрыл рот рукой и воровато оглянулся. Это движение отозвалось резкой болью в позвоночнике, и старик вернулся в прежнее положение, задержав дыхание в ожидании её ухода. По-привычке посмотрев на давно не работающие часы с разбитым циферблатом, старик медленно начал подниматься. Картонка с краю уже подмокла - видимо, прошёл дождь, и капли залетали под карниз. Ухватившись рукой за мусорный бак, старик некоторое время стоял и смотрел на дерущихся котов. Hа крыше уже сидело несколько кошек, с явным интересом наблюдающих за битвой. Старик засмеялся трескучим старческим смехом, тут же перешедшим в сухой неконтролируемый кашель. Когда приступ прошёл, лицо старика снова было серьёзно. Запахнув старый выцветший ватник, старик побрёл к выходу из переулка.

Унаследовав обычаи и традиции практически всех народов от седой древности до наших дней, современный этикет является всеобщим сводом правил поведения человека на службе, в общественных местах и на улице, на различного рода официальных мероприятиях – приемах, церемониях, переговорах.

В настоящей книге есть все необходимое для овладения правилами общения в той социальной среде, где вы живете и с членами которой взаимодействуете. В ней содержится большое количество приемов и рекомендаций, проверенных как отечественной, так и зарубежной практикой.

Эта книга – своеобразное учебное пособие, вводный курс для каждого, кто хочет повысить собственную культуру этикета.

«Открыв эту книгу, вы станете участником эксперимента. Я называю его «путешествием внутрь школы».

В течение 9 месяцев я общался с десятками учителей и школьников. С ученым Робертом Сапольски и легендарным преподавателем Кеном Робинсоном. Я буквально жил в «Новой школе» – пространстве, объединившем педагогов из районных и региональных учебных заведений, методистов программы «Учитель для России» и выпускников школы Тубельского.

Мне хотелось собрать ящик с инструментами, с которым можно будет отправиться в любое учебное заведение в любом регионе России. Тот, что не потребует от преподавателей и родителей никаких особенных ресурсов. Кроме одного: желания пробовать что-то новое в общении с детьми.

Для меня это не просто книга, это целый опыт. Проживая его вместе с героями, вы поймете: каждый из нас может создать для своего ребенка среду, в которой ему будет интересно учиться, познавать мир и себя».

Александр Мурашев

В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

Вот живешь себе преспокойно и никого не трогаешь: бабушкам помогаешь, покой района оберегаешь, домашних животных приручаешь, учишься изо дня в день. И все было хорошо ровно до тех пор, пока рядом со мной не поселились потомственные инквизиторы! Вот другого места они не могли найти? А? Из-за них печать в доме рушится, да тайный проход ведет себя нестабильно, а кто знает, что за ним находится? Ведь не просто же так он много веков опечатан! Эй, а ну кыш с моего порога! Ведьма вас в гости не звала!

Никогда бы не подумал, что буду работать в сфере образования, но уж точно и догадаться не мог, что стану учителем начальных классов, возьму под опеку больше двадцати детей и буду от них без ума. Это я и моя довольно удивительная, если не сказать – странная история.

Их разделяет почти сто лет. Они волки-изгнанники, отрекшиеся от клана и стаи. Волки, так и не принявшие свою суть. Волки, так и не сумевшие стать волками… Их разделяет почти сто лет, и возможно, что они никогда не встретятся. Кроме как… во сне?..

Однотомник. Первая книга цикла "Эрамир".

Судьбу не обмануть и от нее не убежать. Руслан Градов, альфа серых волков, осознал это в тот момент, когда почувствовал свою истинную пару в маленькой девочке, дочери той, с кем он когда-то хотел соединить свою жизнь. Прошлого уже не исправить, а вот за свое счастливое будущее ему теперь придется побороться…