Абадон

Альманах «Наша фантастика» — это издание для всех, призванное стимулировать развитие отечественной фантастики и открытие новых имен. Разнообразие фантастических жанров, проза, публицистика, критика — все, что имеет отношение к fiction и fantasy: научная, космическая, боевая, остросюжетная фантастика, классическая фэнтези, киберпанк, остросюжетная психологическая мистика, альтернативная история, антиутопии, вплоть до наиболее фантастических образцов авангарда и постмодернизма…

В этом выпуске альманаха представлены новые произведения Ю. Никитина, А. Зорича, В. Головачева, Н. Резановой, классические рассказы С. Казменко, произведения молодого поколения талантливых фантастов — Ю. Вересовой, К. Бенедиктова, Р. Радутного, В. Купцова, Д. Колосова, Н. Точильниковой, а также интервью с Александром Зоричем, подробный анализ творчества известных писателей (в числе критиков — популярный обозреватель журнала «Если» Д. Байкалов), рецензии на новинки книжного рынка.

— Да, выходит ближайший автобус — через час, — констатировал факт нехилый мужчина лет тридцати. Он только что изучил расписание автобусов, фраза же была произнесена то ли для самого себя, то ли ради вступления в диалог со старичком в фиолетовом плаще, тоже ожидавшем транспорта.

— Если вообще придет, — откликнулся старичок, — им расписание не указ!

— Я спешу.

— Лови, если поймаешь, — хихикнул пожилой абориген.

Узкое, по ряду в каждую сторону, загородное шоссе, дорогие иномарки, проносящиеся, что злые шершни, мимо на полной скорости. Сколько ни тяни руку, никто даже и не притормозит. Еще и обрызгать каждый норовит, хорошо им, в их Мерседесах, на них не каплет, не то, что на нас, простых людей. Ноябрь — отвратительный месяц, особливо, если около нуля и дождь со снегом. И холодно, и сам весь потный, как мышь.

Было, сказывают, некогда княжество Крутен, и правил им славный князь Дидомысл. И, почти как в сказке, было у него три сына. Крепко повздорили княжьи сыновья с колдуном. С сильным, жестоким, могучим... Пало проклятие на княжество Крутен — и никому, кроме меньшего из княжичей, его не избыть... Читайте «Крутен, которого не было» — крепкий коктейль из увлекательной фэнтези и «альтернативной истории»!

Когда солнце в полдень палит нещадно, так и хочется найти тенистое местечко, да хоть какое-нибудь зеленое деревце. Посидеть, попить горячего шербета, от которого, как ни странно, становится прохладней, ну и — поговорить о том, о сем. Но есть тенистые места, где люди собираются толпами. Там интересно, там стук костей, там — играют!

Кости упали еще раз, оставалось лишь взвыть от досады. Но тех, кто нарушает приличия, не пустят играть в следующий раз. Так уж заведено, предки блюли законы, и мы не нарушим… Гурбат, молодой парень с курчавой черной бородкой, нехотя встал: проиграно все, до последнего дирхема. А играть в долг, как старик Саях, не позволяет слово, данное когда-то Аллаху по требованию отца. Заметил у сына склонность к игре, вот и решил запретить хоть крайность. А, вот и Саях, легок на помине… Безбородый уселся за нарды так, как будто пришел домой и ждет, когда жена подаст обед. Ему, Саяху, можно. Человек-легенда! До сих пор не женат, ночует где придется, играет, играет. Эх, если бы не юношеская клятва, Гурбат тоже, не раздумывая, пошел бы таким "дурным" путем! Или не пошел бы? Только Аллаху ведомо…

Похвастались богатыри Сухмат и Рахта, что привезут князю Владимиру живого лешего, однако сделать это оказалось непросто: по дороге приходится им сражаться с водяными чудовищами, упырями, волколаками, волхвами Перуна, коварными зороастрийскими жрецами. Совсем отчаялись бы герои, если бы с ними не было северного шамана Нойдака — простодушного и доверчивого человечка, управляющего такими могущественными силами, что справиться с ними порой не может даже владыка Мира Мертвых…

Всегда следует добиваться максимума. Не всегда удается, зато, когда получается — начинаешь та-ак уважать самое себя! Сделал все, что мог. Перехватил все бабки. В нашей профессии такое — запросто. Вот недавно случай был. Является ко мне клиент…

Да, я не представился. Валерий Сергеевич Каликин, владелец и единственный работник частного предприятия “Каликин ИЧП. Юридическая помощь в особых случаях.” Короче — нечто вроде частного детектива. Но со слежкой и прочими хлопотами не связываюсь. Работаю в жанре “продвинутая консультация”.

Василий Купцов

Монета

Рассказывает Виктор Толстых.

- По-моему все просто! - хихикнул Ган, с лукавством заглядывая мне в глаза.

- Просто? Когда вещь сначала продают перекупщику, и лишь потом - крадут из лаборатории? Или, в лучшем случае, украв - сразу оказываются в совсем другом месте столицы, с украденным в руках? - возмутился я.

- Конечно, просто... - наглец смеялся мне в лицо! - Просто ты не учитываешь пары факторов...

Василий Купцов

Сфера знаний

- Я все-таки никак не пойму, что именно ты все время считаешь?

Вопрос был обращен к глупейшего вида молодому человеку, сидевшему за компьютером. Экран монитора был невелик, дюймов четырнадцать, отсутствие колонок и стопок дисков рядом свидетельствовало, что на этой машине не играют в игрушки, более того, что хозяин даже не слушает на ней музыку. Рабочий, так сказать, компьютер. Компьютер ученого, труженика - что никак не вязалось с внешностью хозяина, которому только что открытого рта, да соплей из носа не хватало до классического Иванушки-Дурачка.

Абдухаким Фазылов — научный работник, кандидат физико-математических наук, писатель, автор ряда научно-фантастических повестей и рассказов, участник I Всесоюзного семинара молодых фантастов, проходившего в Москве в 1982 году.

В предлагаемом сборнике автор, используя сюжетные приемы художественной фантастики, на примере гротескно обрисованных жизненных коллизий нашего современника, людей далекого будущего, показывает становление борца против все еще встречающегося проявления несправедливости в нашей жизни («Уникальное подпространство»), борьбу за сохранение духовного наследия исторического прошлого человечества («Судьбы вертящееся колесо»). Герои рассказов ведут неустанный поиск тайн природы в условиях религиозного фанатизма, социальной несправедливости и перед лицом необузданной стихии.

Повести и рассказы сборника охватывают широкий диапазон направлений современной фантастики.

Матью открыл глаза и пробежал взглядом по противоположной стене. Солнечный зайчик находился в пяти сантиметрах от левого края маленькой старой картины, висевшей посередине стены. Восемь с минутами, Матью не шевелясь впился глазами в зайчик, все сообщения утренней электронной почты уже получены. Стандартное время доставки официальных сообщений, восемь утра, уже прошло, и можно быть уверенным, что сегодняшний утренний файл готов к просмотру.

Не тяни, идиот, мысленно сказал он самому себе, у тебя не так много времени, как тебе бы хотелось. Но ни один его мускул не двинулся, а взгляд по-прежнему не отрывался от светлого пятна на стене, неуловимо медленно подбиравшегося к раме картины. Матью вспомнил старую игру Кэрол. Когда они поженились и переехали в эту квартиру, она любила в выходной день, только проснувшись, определять время по солнечному зайчику не глядя на часы. Сначала они загадывали время, а потом долго со смехом спорили, кто из них был точнее. Постепенно оба достигли совершенства в этом искусстве, и когда счет пошел на секунды, Кэрол это наскучило. Матью был поражен, когда одним утром Кэрол вдруг оборвала игру, коротко бросив: “Надоело”. Он не нашелся, что сказать, беспомощно ткнулся носом ей в плечо, зарылся лицом в волосы, промолчал, потом схватил ее зубами за шею чуть пониже уха, зарычал, как рассерженный барбос, легонько сжал зубы и, не успела Кэрол опомниться, одним прыжком скрылся в ванной.

Он очень любил свой город. Не мог даже представить себе того, что когда-нибудь ему придется покинуть его. Он знал, что это его город. Именно его, а не всех остальных в нем живущих людей. Ведь это, бесспорно, самый чистый город в мире, где он жил. Нельзя, пожалуй, найти другого такого места на измученной людьми Земле, где человек мог находиться на улице без каких-либо защитных приспособлений и оставаться там длительное время без риска для своей жизни, и жизни своих детей. Город был прекрасен той своеобразной и непередаваемой красотой, какую таят в себе многие небольшие городки. Он был просто влюблен в его зелено-голубое небо над ним, которое ночью сменялось на почти идеальный черный цвет, по которому были разбросаны звезды. Они таили в себе множество загадок и влекли его к себе. Но больше всего ему нравились улицы города, и люди которые в нем жили. Добрые и отзывчивые люди, готовые прийти на помощь в любую минуту. Он был уверен, что нигде, ни на какой из планет, на далеких звездах он не сможет найти ничего подобного своему городу.

Я не был в Дублине несколько лет. Странствовал по всему свету, был везде, кроме Ирландии, и вот, часа не прошло с момента моего приезда в Ирландский Королевский отель, как зазвонил телефон.

О, Господи! Это сама Нора!

— Чарльз? Чарли? Лапочка? Ты разбогател наконец? А богатые писатели покупают сказочные замки?

— Нора! — рассмеялся я. — Ты когда научишься здороваться?

— Жизнь слишком коротка, чтобы здороваться, а сейчас нет времени даже чтобы как следует попрощаться. Ты мог бы купить Гринвуд?

Из самолетов стали исчезать репатрианты, отправляющие в Израиль. За 3,5 года исчезло 453 человека. Дело было поручено молодому следователю Роману Бутлеру. Он долго не мог понять, как исчезают эти люди, пока через несколько лет они не стали возвращаться…

fantlab.ru © Pupsjara

Из окна моей комнаты стена хорошо видна, бурым кирпичом темнея меж сосновых стволов цвета сепии. Она высока, эта стена, и над густо окружившим ее бурьяном в человеческий рост она возвышается еще на добрый метр. Высока и очень стара.

Время не пощадило ее: снега и дожди год за годом, десятилетие за десятилетием размывали крепкий цемент кладки, зима морозила и вмерзшим льдом раскалывала кирпичи, а лето раскаляло и крошило их. Частые бури довершали общее дело, сбрасывая острые обломки вниз, в заросли чертополоха, борщевика и крапивы. Каждую осень они тонули в грязи, покрывались раскисшим ковром умирающих растений, уходили в землю, и каждую весну им на смену с верха стены сыпались новые камни. Процесс этот был неостановим, и результат его очевиден. Все дело лишь в сроках: сколько еще десятков, может, сотен лет понадобится, чтобы двух с половиной метровая стена навсегда исчезла с лица земли, поглощенная перегноем, впитанная в недра свои жирным вязким черноземом, поверхности которого никогда не касался ни заступ, ни лемех.

— Иван Данилыч, можно тебя на минуту?

Краев обернулся и встретился с дышащим ненавистью взглядом Андрейчука.

— Ты, Данилыч, попридержал бы язык. Справедливость, справедливость… Что ты все в Павлика Морозова играешь? Не мальчик, пора и жизнь понять. А не хочешь — я тебе помогу.

Краев усмехнулся:

— Грозишь? Виноват, значит. Чуешь — не в твою сторону ветер дует. Не пугай. Не те времена.

— Не те, говоришь? Времена может и не те, да людишки-то прежние.

На курортной планете Поллиола с богатейшей фауной и полным отсутствием хищников, существует жесткое, многократно повторяемое правило: «Не охоться!» Почему же запрещена охота в этом месте, словно созданном для королевской охоты? Узнать об этом предстоит приехавшему отдохнуть от работы на неустоявшейся, пузырящейся, взрывающейся планете Капелле, Генриху Кальвадорскому, узнать и вновь повторить для тех, кто придет позже: «Не охоться!»