Скачать все книги автора Викентий Викентьевич Вересаев
ВИКЕНТИЙ ВЕРЕСАЕВ
Без дороги
Повесть
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
20 июня 1892 года. С-цо Касаткино
Теперь уже три часа ночи. В ушах звучат еще веселые девические голоса, сдерживаемый смех, шепот... Они ушли, в комнате тихо, но самый воздух, кажется, еще дышит этим молодым, разжигающим весельем, и невольная улыбка просится на лицо. Я долго стоял у окна. Начинало светать, в темной, росистой чаще сада была глубокая тишина; где-то далеко, около риги, лаяли собаки... Дунул ветер, на вершине липы обломился сухой сучок и, цепляясь за ветви, упал на дорожку аллеи; из-за сарая потянуло крепким запахом мокрого орешника. Как хорошо! Я стою и не могу насмотреться; душа через край переполнена тихим, безотчетным счастьем.
В. ВЕРЕСАЕВ
Гоголь
в жизни
Систематический
свод подлинных свидетельств
современников
Портрет "странного" гения
СОДЕРЖАНИЕ
И. Золотусский. Портрет "странного" гения
Предисловие
I. ПРЕДКИ ГОГОЛЯ
II. ДЕТСТВО И ШКОЛА
III. ПЕРВЫЕ ГОДЫ В ПЕТЕРБУРГЕ. СЛУЖБА. НАЧАЛО ЛИТЕРАТУРНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ
IV. ПРОФЕССУРА
V. "РЕВИЗОР"
VI. ЗА ГРАНИЦЕЙ
VII. В РОССИИ
Жил старик со своею старухой
У самого синего моря…
В бурю белогривые волны подкатывались почти под самую террасу белого домика с черепичною крышею и зелеными ставнями. В домике жил на покое, с женой и дочерью, старый врач-земец Иван Ильич Сартанов, постоянный участник пироговских съездов. Врачам русским хорошо была знакома его высокая, худая фигура в косоворотке под пиджаком, с седыми волосами до плеч и некурчавящеюся бородою, как он бочком пробирался на съезде к кафедре, читал статистику смертных казней и в заключение вносил проект резкой резолюции, как с места вскакивал полицейский пристав и закрывал собрание, не дав ему дочитать до конца. Во время войны он стал было подводить на съезде статистику убитых и раненых на фронте, обронил слово "бойня" и очутился в Бутырках. Год назад, уже при Советской власти, он выступил в обществе врачей своей губернии с безоглядною, как всегда, речью против большевистских расстрелов. Чрезвычайка его арестовала и отправила в Москву с двумя спекулянтами и черносотенцем-генералом. По дороге Иван Ильич вспомнил молодость, как два раза бегал из сибирской ссылки, ночью на тихом ходу соскочил с поезда и скрылся. Друзья добыли ему фальшивый паспорт, и он, с большими приключениями, перебрался в Крым.
В 1901 году, увидела свет книга молодого врача-писателя Викентия Викентьевича Вересаева «Записки врача». Она имела сенсационный успех. Переживания начинающего свою деятельность врача, трудности, доводившие его до отчаяния, несоответствие между тем, к чему его готовили, и тем, что он увидел в жизни, – обо всем этом рассказано в «Записках врача» ярко и откровенно.
Я шел по улицам Старого Дрездена. На душе было неприятно и неловко: шел я смотреть ее, прославленную Сикстинскую мадонну. Ею все восхищаются, ею стыдно не восхищаться. Между тем бесчисленные снимки с картины, которые мне приходилось видеть, оставляли меня в совершенном недоумении, чем тут можно восхищаться…
Я ушел далеко за город…
Все больше мною овладевало странное, но уже давно мне знакомое чувство какой-то тоскливой неудовлетворенности. Эта ночь была удивительно хороша. Мне хотелось насладиться, упиться ею досыта. Но по опыту я знал, что она только измучит меня, что я могу пробродить здесь до самого утра и все-таки ворочусь домой недовольный и печальный.
Почему? Я сам не понимаю…
В Москве, между Солянкой и Яузским бульваром, находился до революции широко известный Хитров рынок. Днем там толокся народ, продавал и покупал всякое барахло, в толпе мелькали босяки с жуликоватыми глазами. Вечером тускло светились окна ночлежных домов, трактиров и низкопробных притонов. Распахивалась дверь кабака, вместе с клубами пара кубарем вылетал на мороз избитый, рычащий пьянчуга в разодранной ситцевой рубашке. Ночью повсюду звучали пьяные песни и крики «караул».
«…Она взяла его на руки. Мальчик, рыдая, крепко охватил ее шею. Она шла, шатаясь и задыхаясь от тяжести, и повторяла:
– Ну, не плачь, не плачь, бесценный мой!
Мальчик стихал и крепко прижимался к матери.
Пришли домой. Ужинали. Мать возмущенно рассказывала мужу, как обидел в трамвае Левочку какой-то, должно быть, пьяный хулиган. Отец с сожалением вздохнул.…»
Эту легенду мне когда-то рассказал путешественник-англичанин.
Однажды пароход заночевал из-за туманов близ острова Самоа. Толпа веселых, подвыпивших моряков съехала на берег. Вошли в лес, стали разводить костер. Нарезали сучьев, срубили и свалили кокосовое дерево, чтобы сорвать орехи. Вдруг они услышали в темноте кругом тихие стоны и оханья. Жуть их взяла. Всю ночь моряки не спали и жались к костру. И всю ночь вокруг них раздавался судорожный какой-то шорох, вздохи и стоны.
Над краем царила вечная, черная ночь. Гнилые туманы поднимались над болотистою землею и стлались в воздухе. Люди рождались, росли, любили и умирали в сыром мраке. Но иногда дыхание ветра разгоняло тяжелые испарения земли. Тогда с далекого неба на людей смотрели яркие звезды. Наступал всеобщий праздник. Люди, в одиночку сидевшие в темных, как погреб, жилищах, сходились на площадь и пели гимны небу. Отцы указывали детям на звезды и учили, что в стремлении к ним – жизнь и счастье человека…
В. В. Вересаеву принадлежит видное место среди писателей-реалистов XIX – начала XX века, чье творчество формировалось под непосредственным влиянием революционного движения. Он является одним из лучших представителей критического реализма предреволюционной эпохи.
По словам автора, «Записи для себя» – это «нечто вроде записной книжки, куда входят афоризмы, отрывки из воспоминаний, различные записи интересных эпизодов».
В. В. Вересаеву принадлежит видное место среди писателей-реалистов XIX – начала XX века, чье творчество формировалось под непосредственным влиянием революционного движения. Он является одним из лучших представителей критического реализма предреволюционной эпохи.
Работа В. Вересаева «Пушкин в жизни» открыла в свое время жанр хроники характеристик и мнений. В настоящее издание вошли те главы из книги «Пушкин в жизни», в которых отражается зрелый период жизни и творческого пути поэта. В комментариях и примечаниях помещены новые материалы к биографии Пушкина, найденные уже после того, как Вересаев завершил свое исследование, в частности, выдержки из дневников Д.Ф. Фикельмон, А.А. Олениной, из переписки Карамзиных, Гончаровых и других.