Скачать все книги автора Макар Троичанин
В нашей заполошной жизни так хочется чего-нибудь сказочного, доброго.
О тех и для тех, кто бывал в экспедициях.
Макар Троичанин
И никаких ХУ!
Повесть
Глава предпоследняя
- 1 –
- Физкульт-привет!
Моложавый мужчина творческих лет и рыхлого конторского телосложения с гладким лицом, отполированным многочисленными выговорами, нахлобучками и предупреждениями до полного омертвения лицевых эмоциональных мышц, энергично проник в небольшой коридорчик со стандартными обшарпанными тёмно-зелёными панелями и тусклой голой лампочкой, густо засиженно-загаженной мухами. Бледное и вечно тлеющее светило, поскольку выключатель, как и полагается в казённых учреждениях, не работал, матово заволакивали лениво колыхающиеся слоёные клубы сигаретного смога, нехотя выползающие, осветляясь, в открытую форточку серого окна с облупившейся, некогда белой, эмалью и никогда не мывшимися внешними стёклами в пыльно-влажных разводьях. Кто-то когда-то не поленился открыть внутреннюю раму и коряво начертать по пыли: «Не курить!». За обшарпанной, плотно не закрывающейся, дверью в углу назойливо журчал унитаз, страдающий недержанием, а у порога курилась тонкой струйкой жестяная урна, переполненная окурками, обсосанными до фильтров не потому, что местные никотиноманы жмотничали, а потому, что до предела тянули драгоценное нерабочее время. Вот и сейчас они самозабвенно дотягивали по второй, нисколько не сомневаясь, что первые полчаса каторжного рабочего дня законно предназначены для никотинового прочищения заспанных мозгов и разгонного трёпа, без которых и прямой линии не проведёшь, фразы путной в документе не составишь и дважды два напортачишь, а потому без энтузиазма встретили мало задержавшегося начальника:
Макар Троичанин
Шесть дней, которые потрясли мой мир
Повесть
- 1-
Городок наш с чуть более двадцатью тысячами жителей в то время ничем, наверное, не отличался от десятков, а может быть, и сотни таких же городов Нечерноземья, вот уже не один десяток лет вымирающих от безделья, лени и пьянства.
Да и как не быть безделью, если работали в городе, да и то шаляй-валяй, в основном, носочно-чулочная фабричка с выпуском сотни пар уникальной по низкому качеству продукции в месяц; молокозавод, отправляющий в областной центр одну цистерну молока, которое из-за типично российских дорог доезжало в виде недоделанного кефира – был бы путь подлиннее, дошло бы и до кондиции; крупорушка, выдававшая овсянку, перловку и ячку со значительной толикой мусора из-за дряхлости мельницы, построенной братьями Овсянниковыми, за что они и были раскулачены и высланы в места, где любимая ими крупа не растёт, да завод металлических изделий, называемый в простонародье из-за специфики изделий посудо-хозяйственным. На этом-то заводе и работал я, да не кем-нибудь, а главным инженером, то есть был одной из блатных фигур города, объединённых в клан технической интеллигенции, занимающей, однако, не более четверти мест в городской надстройке, прочно оккупированной братией, представленной деятелями горкома и горисполкома и их родственниками, посаженными в идеологические, образовательно-культурные и социальные богадельни типа общества «Знание», наробраза, культпросвета, соцкультбыта, соцкультпросвета, общества ветеранов разных категорий и т.д. с бедным соусом из учителей, лекторов и воспитателей, среди которых оседали или совсем неспособные, или ещё совсем молодые и без Иван Иваныча за спиной. Да и я в главные попал по случаю: когда заводик чехвостили за брак, старого главного инженера за это перевели в областной промотдел облисполкома, а я, волею судьбы и родителей, со слезами умолявших меня не дать им состариться без сыновней опёки, оказался сразу после окончания политеха в городе, зашёл в отдел по трудоустройству и сразу же влип, как кур в ощип. И с тех пор, приспособившись к здешней вялой и вязкой жизни, вкалывал, не помышляя ни о чём другом, потому что одолим второй нашей напастью – ленью, очевидно, вызванной тем, что расплодились и развились мы в условиях Нечерноземья, где, как ни старайся, чего ни делай, всё попусту.
Макар Троичанин
Корни и побеги (Изгой)
Роман
Книга 1
Глава 1
-1-
Город горел. Серо-чёрные клубы дыма и копоти вырывались из разбитых окон и крыш домов и, прибитые густой моросью дождя и сильным порывистым ветром, низко стлались над улицами и домами. Чадно пахло горелым железом и камнем. По мостовым мело бумагу, тряпьё и мусор.
Было раннее утро конца апреля, последнего месяца войны.
Макар Троичанин
Корни и побеги (Изгой)
Роман
Книга 2
Глава 1
-1-
Проснулся от привычного, раскалывающего голову гвалта воробьёв. Долго лежал, не шевелясь и не открывая глаз. Вставать не хотелось. Да и зачем? Снова одно и то же: засранный сортир, заплёванный умывальник, скверная жратва из просроченных консервов, выбракованных победителями из своего пайка, вошебойка в качестве развлечения, едва передвигающиеся сидячие и лежачие полутрупы в измятой форме, все на одно серое и небритое лицо, наглые гладкие морды псов Шварценберга и тягучая тоска с безнадёжным ожиданием перемен. И не важно, к лучшему или к худшему, хоть каких-нибудь, чтобы можно было стряхнуть оцепенение души, разбудить ум, волю, заплесневевшее тело.
Макар Троичанин
Корни и побеги (Изгой)
Роман
Книга 3
Глава 1
- 1 –
К тому времени, когда небо на востоке стало бледнеть, отодвигая глубокую синеву на запад и гася порозовевшие звёзды, студебекер успел намотать на колёса почти сотню километров и ходко продвигался дальше, торопясь по неровной разбитой грунтовой дороге на Вильнюс. Только что позади осталось небольшое и тёмное селение Молодечно. В бегущем и прыгающем свете фар быстро промелькнули, удаляясь, неказистые, вразнобой, бревенчатые, дощатые и саманные некрашеные, неровно обмазанные глиной и грязно выбеленные дома, крытые досками, а чаще – соломой, и приспособленные все только для содержания тела, а не для умиротворения души. Среди них мрачно и скорбно, укором богу и людям всё ещё торчали полуобрушенные кирпичные печи сгоревших жилищ и жестяные журавлиные трубы еле видимых горбатых землянок.
"Чуткая и чистая собачья душа первой потянулась к загрязнённой человеческой и добилась своего, несмотря на сопротивление человеческого разума. Она, маленькая, станет для Ивана Ильича оберегом от чуждых злых душ".
О любви, об увлечённости делом, о жизни, многообразной и непредсказуемой.
Макар Троичанин
«Лета любит Роя»
Когда ослепительно-золотое солнце, рассыпая широким веером на ребристой водной поверхности мириады вспыхивающих ярких блёсток и уменьшаясь по мере того, как отрывалось от горизонта, сменяло один океан-обитель на другой, к убаюканному в мягких сине-зелёных волнах с бело-пенными ажурными кружевами острову с широким серебристо-жёлтым ожерельем песчаного пляжа, сжавшего высоко вздымающуюся тёмно-зелёную грудь джунглей, подошла, подгоняемая ленивым утренним накатом, шлюпка, похожая на половину скорлупы кокосового ореха, и, врезавшись острым морским килем в шипяще расступившийся песок, остановилась, подрагивая кормой, подбрасываемой набегавшими плоскими волнами.