О свидетельстве и свидетелях
Ин. 1, 18–28
Деян. 1, 12–17, 21-26
Христос воскресе!
Этими словами мы свидетельствуем пред всем миром, что убитый Иисус Христос воскрес из мертвых, чтобы уже никогда не умирать.
Но не много ли мы на себя берем? Ведь свидетельствуют о том, что видели сами. Апостолы, когда им надо было принять в число двенадцати кого-то вместо Иуды предателя, твердо знали, что это должен быть непременно «один из тех, кто находился» с ними «во все время, когда пребывал и обращался» с ними «Господь Иисус, начиная от крещения Иоаннова и до того дня, в который Он вознесся».
И свидетельствуют не только словами, но всею жизнью, и порой самый вид свидетеля сильнее всего доказывает истину его слов.
Сегодня мы читали о самом великом свидетеле пришествия Христова. «Был человек, посланный от Бога; имя ему Иоанн». «Он не был свет, но был послан, чтобы свидетельствовать о свете» (Ин. 1, 6, 8). И как же он свидетельствует? — А он без конца повторяет: «Покайтесь, ибо приблизилось Царство Небесное» (Мф. 3, 2)! Если грозит опасность, кричат: «Берегись»! Так и Иоанн Креститель без конца повторяет: «Покайтесь», исправьтесь, приведите себя в должный вид, ибо Господь приблизился.
А тут вдруг «Иудеи прислали спросить его: кто ты»? — Но как трудно стоящему пред Богом взглянуть на себя! И первое, что сразу отвечает Иоанн, зная, за Кого его могут принять: «Я не Христос»! Посланные снова спрашивают: «Что же? ты Илия? Он сказал: нет. Пророк? Он отвечал: нет».
Но люди не отстают: «Кто же ты? чтобы нам дать ответ пославшим нас: что ты скажешь о себе самом»? И тогда, наконец, Иоанн говорит: «Я глас вопиющего в пустыне». Как — глас? Ведь это лишь мгновенное сотрясение воздуха, как круги на воде от брошенного камня. Да и глас-то когда прозвучавший? «Исправьте путь Господу», — как сказал пророк Исаия, который жил несколько сот лет назад!
Вот — тот, о ком Господь сказал, что «из рожденных женами нет ни одного пророка больше Иоанна Крестителя». Вот, сам он почитает себя лишь гласом, на мгновенье прозвучавшим по воле Божией. Истинный свидетель Божия величия — одновременно свидетельствует и о своем человеческом ничтожестве.
А мы с вами, когда произносим: «Христос воскресе!», — то заявляем себя свидетелями не только пришествия Христова, но и Его Креста, и Его славного Воскресения. И помоги нам Бог, чтобы, когда мы произносим это пасхальное приветствие, люди видели бы на нашем лице ту небесную радость, с которой жены-мироносицы бежали от опустевшего гроба!
Христос воскресе!
О приготовлении души
Лк. 24, 12-35 Деян. 2, 14-21
Христос воскресе!
Но разве только Христос воскрес? Воскресли и Лазарь, и дочь Иаира, и сын вдовы наинской. И даже может показаться, что они-то именно и воскресли по-настоящему. Только что лежали бездыханными, и — встали, возвратились в круг живых, никуда не исчезают, и каждый может их видеть.
А Господь — не так. Никто не видел, как Он восстал из гроба. Вот лежат Его пелены; вот, о Нем возвещают Ангелы. Вот, наконец, Он и Сам является мироносицам, ученикам. Но эти явления кратковременны: Он внезапно возникает и внезапно исчезает, и сначала Его или не видят, или не узнают. Мария Магдалина видит и думает, что это садовник; Апостолы видят и думают, что это призрак.
Сегодня говорится об одном явлении Господа, которое особенно подробно описано в Евангелии.
Два ученика шли и говорили о последних событиях. Иисус приблизился, но «глаза их были удержаны, так что они не узнали Его». Господь спросил, о чем у них беседа, и когда получил ответ, сказал: «О, несмысленные и медлительные сердцем, чтобы веровать всему, что предсказывали пророки»! Он долго объяснял им из Писания, что все именно так и должно было произойти. Затем сделал вид, что хочет идти Своим путем, но они упросили Его остаться. И только в доме, во время трапезы, Он открылся. Но тут же стал невидим.
Итак, сначала Господь попустил ученикам какое-то время идти одним, рассуждать своим умом, и предаваться своим чувствам. Когда они говорили между собой, то, наверное, как это бывает между своими, говорили полусловами, полунамеками. А Господь, задав вопрос, заставил их собраться с мыслями и все изложить последовательно. Вроде бы для Него, а на самом деле — для самих себя. И лишь когда они высказали все, что сами знали и о чем недоумевали, Господь Сам стал говорить. Он стал говорить на их языке, отвечать именно на их недоумения, продолжать именно с того, на чем они остановились. Они слушают, и сердца их горят неведомой радостью. Тут Господь делает вид, что хочет расстаться. И это тоже не случайно: Господь побудил их удерживать Его, выражать желание еще и еще слушать слова истины, еще и еще чувствовать горение сердца. Господь, по их просьбе, вошел с ними в дом. Во время трапезы Он, «взяв хлеб, благословил, преломил и подал им. Тогда открылись у них глаза, и они узнали Его; но Он стал невидим».