Тамани прижался лбом к прохладному оконному стеклу, отгоняя сон. Да и как тут поспишь, когда от разъяренной Зимней феи тебя отделяет лишь тонкая полоска столовой соли?
Этой ночью он чувствовал себя вдвойне фер-глейи.
Тамани всегда с гордостью назывался этим старинным словом. В отличие от традиционных телохранителей — фер-файре, фер-глейи означало еще и «блюститель», «страж». Долг Тамани — не только защищать Лорел, но и проследить, чтобы она исполнила миссию, в детстве возложенную на нее Авалоном.
А сейчас он еще и надзиратель.
Тамани взглянул на пленницу. Ее стул стоял на потертом линолеуме в центре белого соляного круга. Юки спала, положив щеку на колено; руки в наручниках безвольно свисали за спиной. Она выглядела подавленной. Несчастной.
И такой безобидной.
— Ради тебя я бы отдала все на свете. — Голос из сумрака прозвучал глухо, но отчетливо.
Мирно дремавший Шар встрепенулся.
«Не спит все-таки. И вовсе не безобидна», — напомнил себе Тамани. Достаточно взглянуть на небольшой белый цветок на спине — символ Зимней феи. Прошло уже больше часа с тех пор, как Дэвид приковал Юки к стулу, — и час с момента, когда Челси предъявила всем неоспоримое доказательство ее могущества, — и все равно при виде цветка Тамани сковывал ледяной страх.
— Я была готова. Поэтому пыталась остановить тебя на пороге. — Юки подняла глаза и вытянула ноги, насколько ей позволяли оковы. — Ты ведь знал, правда?
Тамани упорно молчал. Да, он знал. И едва не поддался соблазну ее выслушать. Только закончилось бы это плохо. Рано или поздно Юки уловила бы фальшь, и… Страшно представить, на что способна отвергнутая Зимняя. Лучше уж было разом прекратить глупый спектакль.
Он убеждал себя, что поступил правильно. Юки опасна, и ему нечего стыдиться обмана, тем более она тоже лгала. Зимние феи чуют растительную жизнь на расстоянии, и ей с самого начала было известно, что Тамани — фей. И Лорел тоже. Это Юки обвела их всех вокруг пальца.
Тогда почему он до сих пор сомневается?
— Тэм, мы были бы прекрасной парой. — В бархатном голосе Юки порой звенели такие злобные нотки, что Тамани невольно передергивало. — Лорел не бросит его ради тебя. Может, внешне она и фея, но в глубине души совсем очеловечилась. Дело даже не в Дэвиде — она слишком привязана к миру людей.
Не глядя на Шара, Тамани вновь повернулся к окну и уставился в темноту, делая вид, что рассматривает… что-то. Неважно что! Жестокость солдатам не в новинку; ради защиты Авалона Шар и Тамани не раз шли на крайние меры. Но только против явной угрозы, неприкрытой агрессии. С троллями все ясно — они всегда были врагами. А Зимние феи издавна правили Авалоном, и, хотя Юки водила всех за нос, она не сделала ничего плохого. И потому заковать ее в цепи труднее, чем прирезать сотню троллей.
— Тэм, мы с тобой похожи, — продолжала Юки. — Нас обоих используют те, кому плевать на наши желания и наше счастье. Только мы можем понять друг друга.
Тамани осторожно покосился на нее. Как ни странно, Юки смотрела мимо него — в окно, словно там открывалась неведомая картина прекрасного будущего. Неужели она еще на что-то надеется? Напрасно.
— Тэм, в этом мире перед нами откроются все двери. Если ты поручишься за меня, мы даже можем отправиться в Авалон. Останемся там навсегда и будем жить во дворце.
— Откуда ты знаешь о дворце? — машинально спросил Тамани и тут же понял, что чуть не попался на ее крючок. Шар еле слышно вздохнул. Интересно, в чей адрес?
— Или останемся здесь, — спокойно продолжала она, как будто не слыша вопроса. — Куда бы мы ни отправились, что бы ни задумали, для нас не будет преград. Весенние обладают властью над животными, Зимние — над растениями. Весь мир может принадлежать нам, ведь наши способности идеально дополняют друг друга.
«Интересно, она понимает, что совершенно права и что меня это совершенно не привлекает?» — подумал Тамани.
— Я любила бы тебя всю жизнь, — шепнула Юки, опуская голову. Темные блестящие волосы волной упали на лицо, и она тихонько шмыгнула носом. Плакала или пыталась сдержать смех?